Они еще долго сидели на кухне и молчали. Игорь думал о том, что завтра надо не забыть забрать куртку из химчистки и позвонить в банк, а еще купить ей тот шарфик, голубой с бежевым, он ей точно понравится…
А Татьяна думала о том, что если завтра не сдаст квартальный отчет, то премии ей не видать, а она так хотела купить ему ту рубашку, и еще надо наконец-то отмыть этот ужасный чайник.
– Знаешь, в одном мы точно ошибаемся…
– В чем?
– Любовь существует…
*****
– Игорь, ты что пьешь по утрам?
– Я – кофе, без чашки крепкого кофе утро не может быть добрым. Ты и сама это прекрасно знаешь. Странные у тебя иногда бывают вопросы, Тань.
– А если кофе нет, закончился, и денег нет, чтобы купить? Зато в шкафу на верхней полке стоит банка хорошего какао, друзья из Финляндии привезли. Какао будешь?
– Ну, буду, наверное.
– Ты же его не любишь?
– Но кофе-то нет!
– Ну хорошо, пьешь ты значит какао день, другой, третий, вроде бы уже привык даже, вкусно, но как только видишь рекламу кофе по телевизору, то сразу хочется… Ждешь зарплаты, чтобы пойти и купить, да? Я ведь права?
– Да, наверное. А почему ты спрашиваешь?
– Так вот, я никогда не буду твоим какао!
– Я не понимаю…
*****
Таня зевнула, сладко потянулась и улыбнулась. Субботнее утро. Казалось, что впереди не выходные, а целая жизнь. Повернулась к Игорю и нежно провела рукой по его лицу: «Доброе утро, любимый! Какая у нас погода сегодня?». Он убрал ее руку со своего лица и отвернулся к стенке. «Понятно. Облачно. Временами осадки в виде дождя. Порывы ветра до 10 м/с. Это Питер, детка».
В квартире было прохладно, она нехотя выбралась из-под одеяла, накинула халат и пошла на кухню варить кофе. За окном было тепло и солнечно, а здесь, в квартире наступили холода. Сквозило. Сквозило недоверием и непониманием. Где он, ветер перемен? Ветер, который разгонит тяжелые грозовые тучи? Она знала, что в итоге грозы не будет. Не будет грома и молний, и шквалистого ветра не будет, а будет затяжной мелкий дождь. Неделю, две, может быть месяц. На плите закипел чайник. Она встала и заварила кофе: ему и себе. Как обычно две чашки. Наверное, уже просто по привычке. Желания что-то менять не было.
Ей надоели эти противные плюс восемь по Цельсию. Наверное, они пережили уже и свою весну, и свое лето. Жить в осени не хотелось. Она вернулась в спальню и спросила:
– А ты умеешь исправлять ошибки небесной канцелярии?
– Что?
– Погоду менять умеешь?
…..
– Я умею. Но больше не хочу. Сил на это много уходит. А тучи все равно наползают. Проще найти место, где будет тепло и солнечно. Глупо бороться с природой.
Он молчал.
Она тоже не сказала больше ни слова.
*****
Кто-то тронул Татьяну за плечо, она открыла глаза, на комоде сидела маленькая девочка и болтала ножками.
– Нам пора, пошли, – сказала она.
– Куда? Сейчас только семь утра, на улице дождь, темно, и я хочу спать.
– Ты сама знаешь, что пора.
– Знаю…но мне так не хочется уходить. Я полюбила эти голубые стены. А знаешь, там во втором ящике комода лежит моя любимая кофта, а в третьем…
– Пойдем, пора.
– Нет, подожди еще минутку. Я хочу его запомнить.
– Кого? Его? Зачем? У него был полезный, но довольно скучный и неинтересный год. Помнишь, это он тебе сказал. Как ты плакала тогда, но он об этом не знал, конечно. А помнишь, он сказал…
– Перестань, пожалуйста, я все поняла.
– Ты выбрала его, но он тебя не выбрал. Нельзя осчастливить против воли. Нельзя постоянно искать ему оправдания, закрывать глаза на его безразличие, винить в чем-то себя. Ты же умная женщина, ну, одевайся, собирай свои вещи, нам пора уходить.
– Но там холодно…
– Здесь еще холоднее!
– Но там мне будет совсем одиноко…
– Здесь ты тоже одна!
– Но…
– Ты хочешь еще что-то сказать?
– Нет, пойдем, нам действительно пора.
*****
«Перепиши меня на чистовик. Да, давай, возьми лист бумаги и перепиши!!! Вот, держи, бумага, ручка. Пиши!!!! Только это буду уже не я. Тебе это нужно, ответь??? Молчишь? Да пошел ты!».
Татьяна выбежала из квартиры, громко хлопнув дверью.
Весна. Последние дни апреля. Шелест листьев. Пение птиц. И сердцебиение сердца. Любовь – это больно. Очень. Умри же ты, наконец. Нет больше сил. Совсем. Удар, еще удар. Это просто сердце перекачивает кровь, позволяя дышать. Вдох, выдох. Таня закрыла глаза и слушала ее. Слушала любовь. Она пела внутри нее.
Тихая, еле уловимая мелодия. Но которая, вопреки логике и здравому смыслу, законам физики, в конце концов, заглушает все вокруг, и заставляет каждый миллиметр ее кожи покрыться мурашками. Эти звуки не перекричать, не усмирить спиртным, никотином, чужими руками и губами, не уничтожить. Они в голове. И ничего не помогает. Она в тисках этих звуков. Пытка любовью.