Разобравшись с командованием фронта, перейдем к анализу его состава. В соответствии с уже упоминавшийся директивой Ставки Верховного № 00926 от 14 августа 1941 года штаб Брянского фронта формировался на основе управлений 20-го стрелкового и 25-го механизированного корпусов и размещался в районе Брянска. Первоначально в состав фронта вошли 50-я и 13-я армии.
Формирование управления 50-й армии было начато в августе 1941 года на базе 2-го стрелкового корпуса в районе Брянска. Армия относилась к числу двадцати одной армии сформированных в сжатые сроки в июне-сентябре 1941 года в ходе так называемой «перманентной мобилизации». В их состав включались части и соединения, укомплектованные личным составом, призванным по мобилизации в первые дни войны.
Командующим армией был назначен генерал-майор М.П. Петров, членом Военного совета — бригадный комиссар Н.А. Шляпин, начальником штаба — полковник Л.А. Пэрн, начальником артиллерии армии — полковник К.Н. Леселидзе.
В состав армии вошли 217-я, 258-я, 260-я, 269-я, 278-я, 279-я, 280-я, 290-я стрелковые, 55-я кавалерийская дивизии, 761-й и 763-й артиллерийские полки ПТО, 151-й, 643-й и 645-й корпусные артиллерийские полки, 86-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион, 10-й отдельный батальон связи, 5-й отдельный саперный батальон и другие подразделения.
Соединения 50-й армии до ее формирования входили в состав Резервного фронта и не участвовали в боях.
По данным Ф.Д. Панкова дивизии армии были хорошо укомплектованы личным составом. Так, в 279-й стрелковой дивизии насчитывалось 11454 человека, в 290-й — 10902, в 260-й — 10479, в 258-й — 11354.[20] Таким образом, комплектность дивизий 50-й армии была близка к штатному расписанию, в соответствии с которым в стрелковой дивизии должно было быть 11447 человек. Стоит отметить, что ряд дивизий армии комплектовался личным составом из числа московских дивизий народного ополчения. Так, в 260-ю стрелковую дивизию были включены бойцы 10-й московской стрелковой дивизии народного ополчения (мсдно), в 269-ю — 14-й мсдно, а в 280-ю — командирский и начальствующий состав 3-й мсдно.
Также Ф.Д. Панков сообщает, что соединения 50-й армии были хорошо оснащены артиллерией. Вот только он не сообщает, что же это были за артиллерийские системы. Суровая реальность первого военного лета была такова, что на вооружение артиллерийских подразделений Красной Армии поступали чуть ли не музейные экспонаты. Промышленность Советского Союза, только переводившаяся на военные рельсы, была не в состоянии компенсировать потери вооружения и военной техники, понесенные советскими войсками в приграничных сражениях. Не будем забывать и про эвакуацию, в связи с чем, немалое число предприятий было вообще выключено из производственного процесса по причине того, что их оборудование и персонал катили в железнодорожных эшелонах на восток к месту новой дислокации. Поэтому на укомплектование стрелковых дивизий июльского формирования направлялась, прежде всего, материальная часть со складов длительного хранения внутренних военных округов. Так что нет ничего удивительного, что на вооружение артполков дивизий поступали артсистемы место, которым в музее, а не на поле боя.
Так, по воспоминаниям командира взвода топографической разведки второго дивизиона 839-го артиллерийского полка уже упоминавшейся 260-й стрелковой дивизии Я.А. Гельфандбейна первая батарея дивизиона получила «полковые пушки образца 1902 г.» (76,2-мм дивизионная пушка обр. 1902/30 гг. — Прим. автора). Вторая батарея — «48-линейные мортиры на лафете Венгловского» (возможно имеется ввиду 122-мм гаубица образца 1910/30 гг. — Прим. автора), а третья — 122-мм гаубицами обр. 1938 г. (М-30). Похожая ситуация была и в других дивизиях.
Если артиллерийские полки и противотанковые дивизионы стрелковых дивизий 50-й армии худо бедно были снабжены орудиями, то со штатными зенитными дивизионами ситуация была просто катастрофическая. Из-за нехватки орудий некоторые дивизионы вообще не были укомплектованы материальной частью. Также не хватало автотранспорта, средств радиосвязи, в артполках не было достаточного количества седел, отсутствовали в нужном количестве даже полевые кухни. Повара были вынуждены готовить пищу в ведрах!
В Журнале боевых действий Брянского фронта приводится информация, что в 217-й стрелковой дивизии имелось 13 «танкеток», из которых 10 требовали капитального ремонта, а 3 — среднего. В других документах эти данные отсутствуют, возможно, потому, что «танкетки» были неисправны. Откуда же могли взяться эти «танкетки» в составе дивизии? Учитывая, что 217-я стрелковая дивизия начала формироваться в апреле 1941 года, то она комплектовалась по штату 4/400—416 от 5 апреля 1941 года. В соответствии с ним в состав разведывательного батальона дивизии входила танковая рота в составе 16 плавающих танков Т-37/38. Судя по всему, остававшиеся в дивизии в середине августа танки и названы «танкетками» в ЖБД фронта. Отметим, что это была фактически единственная бронетехника в составе 50-й армии.
20
Панков Ф.Д. Огненные рубежи: Боевой путь 50-й армии в Великой Отечественной войне. — М.: Воениздат, 1984. С. 4.