Непонятно другое. Любые кадры на госслужбе не могут пороть отсебятину. Они должны создавать и выполнять планы и приказы. В достижение ранее определенных целей. И до 22 июня 1941 г. советское политическое руководство просто обязано было работать по достижению неких конкретных целей. Иначе для чего оно существовало вообще? Штаны протирать (с лампасами)? В подкидного дурака бились на заседаниях Политбюро? Или же что-то обсуждали серьезно? Какие такие планы? (Производства тех же «мигов».) А зачем? Ведь нельзя же разрабатывать МЕТОДЫ достижения целей, не имея этих самых ЦЕЛЕЙ!
Вон, например, в Германии один из ее жителей (некий Адольф Алоизович) за небольшой, но громкий политический дебош в начале 20-х годов прошлого века получил срок. Но во время сидения в тюрьме зря время не терял, а надиктовывал соседям по камере программу своих действий на будущее. А когда вскоре вышел на свободу, издал ее отдельной книгой (1924 г.). Затем дописал к ней вторую часть (1927 г.). По-немецки она называлась «Майн кампф». В переводе – «Моя борьба». А в 1928 г. (по некоторым сведениям) ее перевели на русский для товарища Сталина.
В теории политической жизни надо четко понимать, что любое политическое движение не может существовать без ЦЕЛЕЙ и ПРОГРАММЫ по их достижению. Откуда возьмутся соратники-единомышленники, если обсуждать будет нечего и размышлять не о чем? Тогда отношения перейдут в плоскость работодателя и наемных рабочих. Конечно, хорошие рабочие должны проявлять заботу о более эффективном достижении целей работодателя, за которые им выплачивают зарплату. Но принцип отношений другой, чем у «соратников». Соратники могут оказать конкретное влияние на варианты целей и методы их достижения. Рабочие – никогда. Высказать свое мнение они, конечно, могут. Но решение принимает только «хозяин». И он в любое время может уволить любого из своих рабочих. Или наоборот, рабочий в любое время сам может уйти от одного хозяина и попытаться найти другого (с другими целями). Но если уходить некуда, а ты не имеешь права «соратника», то остается одно – соглашаться со всем, что говорит работодатель. А если не соглашаешься, то твои действия мигом окажутся «антифирменными» (антипартийными).
Вот и в судьбе товарища Сталина возник период, когда ему пришлось выбирать: или продолжать коллективную ответственность за суть марксистско-ленинского учения, оставаясь одним из «соратников», или самому стать «работодателем». Коллективная ответственность грозила заболтать процесс достижения марксистской мечты по известной российской поговорке: «У семи нянек дитя без глазу». Да и долго ждать Сталин уже не мог – к 1928 г. он разменивал 5-й десяток. А там и до пенсии рукой подать. И становится понятно, что он не стал ждать, а воспользовался ситуацией и служебным положением. Но нашлись люди, которые эти действия заметили и попытались оказать им сопротивление. Одной группой оказался Троцкий со своими соратниками. К концу 1927 г. Сталин эту проблему решил. Другим партийным самоубийцей оказался член партии с 1914 г. Мартемьян Никитич Рютин, который в 1932 г. сочинил свою антисталинскую «Платформу», хотя в 1927 г. активно поддерживал Сталина в борьбе с троцкистами.
Потрясающий документ эпохи сталинизма
Текст этой «Платформы» опубликован в 1991 г. в сборнике «РЕАБИЛИТАЦИЯ, Политические процессы 30—50-х годов» (Москва, «Политиздат»). Документ длинный, занимает более сотни страниц. Кроме того, есть в сборнике и комментарий к нему д.и.н., профессора Московской ВПШ («высшей партшколы») Н. Маслова. Он начинается так: «Читатели впервые получили возможность ознакомиться с удивительным человеческим и политическим документом, принадлежащим перу активного участника Октябрьской революции и крупного партийного работника 20—30-х годов Мартемьяна Никитича Рютина. Только за чтение этого документа в 30-е годы людей подвергали жестоким наказаниям, а чаще – просто уничтожали» .
Вот в нем как раз и есть ряд наблюдений о сталинском превращении именно с 1928 г. Скорее всего, документ написан в 1932 г. Не позже сентября, когда проводились аресты и обыски Рютина и его соратников. Кроме того, в тексте периодически упоминаются 1927–1928 гг. и фразы про «4–5 лет назад» применительно к ним. То есть 1932 – (4–5) = 1928–1927.