Организационно 6-я императорская армия состояла из 7-й и 23-й пехотных дивизий, полностью укомплектованных по штатам военного времени, отдельной пехотной бригады, семи артиллерийских полков, двух танковых полков, маньчжурской бригады, трех полков баргудской кавалерии, двух инженерных полков и других частей и подразделений боевого обеспечения.
Командующий армией Риппо большое значение придавал боевому духу подчиненных ему войск в предстоящей наступательной операции. 10 августа он издал приказ по армии, который был составлен в традиционном японском стиле того времени. В приказе говорилось:
«Получив приказ об организации заново 6-й армии, мы приняли этот великий приказ, склонив головы… Наша радость по этому поводу безмерна… Быстрые и решительные мероприятия имеют очень важное значение для величия императорской армии и для дальнейшего развития нашего государства».
Генерал Риппо и его армейский штаб планировали наступление на 24 августа. При этом был учтен неудачный опыт боев на Баян-Цагане. На этот раз охватывающий удар намечался на правом фланге группировки советско-монгольских войск. Вновь, как и прежде, предполагалось обойти их, прижать к болотистым берегам Халхин-Гола и полностью там уничтожить.
Под руководством Жукова был разработан не только план предстоящей наступательной операции, но и детальный план оперативно-тактического обмана противника. Все передвижения войск в прифронтовой полосе производились только в темное время суток. Это позволило свести эффективность авиационной разведки противника до минимума. Категорически запрещалось вводить войска в исходные для наступления районы. Командный состав, проводивший рекогносцировки на местности, должен был выезжать в красноармейской форме и только на грузовых автомашинах.
Зная, что японцы активно ведут радиоразведку и подслушивают телефонные переговоры, в целях дезинформации противника была разработана целая программа радио— и телефонных сообщений. Переговоры велись только о строительстве оборонительных сооружений и подготовке осенне-зимней кампании. Радиообман строился главным образом на коде, легко поддающемся расшифровке.
Японцев на передовой приучали по ночам к имитационному шуму. Для этого использовались звуковые установки : они имитировали различные шумы — движение танков и бронемашин, забивание кольев проволочных заграждений, полет самолетов и прочее. Первоначально японцы обстреливали те районы, откуда доносились подобные шумы. Но вскоре они перестали на них реагировать, что сыграло немалую роль в период настоящей перегруппировки советско-монгольских войск перед наступлением.
Огромная работа была проделана по обеспечению войск всем необходимым. Для перевозки грузов на расстояние в 1300—1400 километров задействовали более 4 тысяч грузовых машин и 375 автоцистерн, прибывших в Монголию из Советского Союза. Один автомобильный рейс с грузом и обратно длился пять дней. Созданные запасы боеприпасов, горючего и смазочных материалов, продовольствия были рассчитаны на двухнедельную наступательную операцию.
К началу наступательной операции советско-монгольская группировка, при общем превосходстве японцев в силах, добилась почти трехкратного превосходства в танках и в 1,7 раза — в самолетах. Это превосходство и решил использовать Жуков в предстоящей операции. Он планировал сковать противника с фронта, а затем сильными фланговыми ударами окружить и уничтожить его между государственной границей МНР и рекой Халхин-Гол.
Жуков впервые в мировой военной практике использовал танковые и механизированные части для решения оперативных задач в качестве основной ударной силы фланговых группировок, совершавших маневр на окружение.
Командующий 1-й армейской группой разделил войска на три группы — Южную, Северную и Центральную. Главный удар наносился первой из них — Южной под командованием полковника М.И. Потапова. Вспомогательный удар наносила Северная (командир — полковник И.П. Алексеенко). Центральной группе комбрига Д.Е. Петрова ставилась задача сковать силы японцев на линии фронта и не дать их командованию сманеврировать войсками на фланги, которые подвергались сильной атаке.
В резерве находились 212-я авиадесантная и 9-я мотоброневая бригады и танковый батальон. Резерв армейской группы сосредоточился в центре позиции, у горы Хамар-Даба.
Непосредственное участие в этой операции из состава войск Монгольской Народной Республики приняли 6-я и 8-я кавалерийские дивизии общей численностью около 2260 конных бойцов, из них командиров — 862 человека. Под руководством маршала X. Чойбалсана действовала командная оперативная группа в составе комдива Ж. Цэрэна, полковников Б. Цога и Г. Эрэндо.
Наступление советско-монгольских войск началось 20 августа. Как стало известно, японское командование спланировало собственное наступление, назначенное на 24 августа. Удар войск Жукова, ко всему прочему, получился еще и упреждающим вражеский замысел.
Наступление 1-й армейской группы было назначено на воскресный день. Дезинформационная программа сработала хорошо — командование японской 6-й армии не ожидало удара противника.
Поэтому генерал Огису Риппо разрешил многим своим подчиненным генералам и старшим офицерам воскресный отпуск, и они отбыли из расположения своих войск отдыхать: кто в Хайлар, кто в Ханчжур, кто в Джанджин-Сумэ.
Маршал К.Г. Жуков писал: «Нам было очень важно начать ее (наступательную операцию. — А.Ш.) тогда, когда большинство основных командиров будут отсутствовать, а войска в самый сложный момент окажутся в руках менее опытных командиров».
Штаб командующего 1-й армейской группой был устроен на вершине горы Хамар-Даба по всем правилам военно-инженерного искусства. Отсюда, в случае необходимости, Жуков мог связаться не только с действующими войсками на восточном берегу Халхин-Гола, но и с Улан-Батором и Москвой.
Хроника начала решающей наступательной операции советско-монгольских войск в сражении на берегах реки Халхин-Гол (по жуковским «Воспоминаниям и размышлениям») такова:
«6 ч. 15 м.
Наша артиллерия открыла внезапный и мощный огонь по зенитной артиллерии и зенитным пулеметам противника. Отдельные орудия дымовыми снарядами обстреляли цели, которые должна была бомбить наша бомбардировочная авиация.
В районе реки Халхин-Гол все больше и больше нарастал гул моторов подходившей авиации. В воздух поднялись 153 бомбардировщика и около 100 истребителей. Их удары были весьма мощными и вызвали подъем у бойцов и командиров.
8 ч. 45 м.
Артиллерия и минометы всех калибров начали огневой налет по целям противника, доведя его до пределов своих технических возможностей. В это же время наша авиация нанесла удар по тылам противника. По всем телефонным проводам и радиостанциям была передана установленным кодом команда — через 15 минут начать общую атаку.
9 ч. 00 м.
Когда наша авиация штурмовала противника, бомбила его артиллерию, в воздух взвились красные ракеты, означавшие начало движения войск в атаку. Атакующие части, прикрываемые артиллерийским огнем, стремительно ринулись вперед.
Удар нашей авиации и артиллерии был настолько мощным и удачным, что противник был морально и физически подавлен и не мог в течение первых полутора часов открыть ответный артиллерийский огонь. Наблюдательные пункты, связь и огневые позиции японской артиллерии были разбиты…»
Атакующие войска действовали в первый день в точном соответствии с планом операции. Артиллерийская подготовка велась два с половиной часа. 20 августа все части наступали на отведенной для них полосе фронта. Только 6-я танковая бригада не смогла в полном составе переправиться через реку Халхин-Гол и принять участие в дневном бою. Ее последние танки оказались на противоположном речном берегу только к исходу воскресного дня. Наведенный саперами понтонный мост не выдержал тяжести танков, поэтому было решено переправлять их вброд. Поскольку глубина реки в этом месте доходила до основания танковых башен, то танкистам пришлось конопатить все щели в своих машинах, чтобы вода не залила моторы. Полки 8-й монгольской кавалерийской дивизии на южном участке заняли линию государственной границы между высотами Эрис-Улай-Обо и Хулат-Улай-Обо. Стоявшая там баргудская конница была сбита на протяжении всех 15 километров участка границы.