На мгновение он замолчал.
— Ладно, — произнес он. — Но ты будешь у меня в долгу.
Я поиграла бровями.
— Я могу сама выбрать, как отдавать?
* * *
Мы поехали на другом ребенке Этана, красном родстере «Мерседес-AMG GT»[14], который он поклялся не уничтожать (в отличие от его последнего «Мерседеса») на юго-запад через весь город.
Беверли — пригород с большим количеством крупных деревьев и кирпичных домов. Блестящий белый фургон Команды Омбудсмена с надписью «ОМБУДСМЕН» на боку жирными черными буквами уже был там, припаркованный в переулке перед патрульной машиной ЧДП. Две женщины в форме охраняли приземистый седан, знак пиццы все еще был прикреплен сверху. Несколько любопытных людей выглядывало из окон, отодвинув в сторону занавески.
Этан припарковался, и мы подошли, чтобы поздороваться с ними. Мой дедушка, на котором были военные брюки, рубашка в клетку с длинными рукавами и ботинки на толстой подошве, поцеловал меня в щеку. Его голова уже почти совсем лысая, с редкой сединой, лицо морщинистое, а глаза пронзительные.
— Рад тебя видеть, милая.
— Я тоже рада тебя видеть, дедушка.
Я помахала Джеффу Кристоферу, третьему из дедушкиной команды. Он высокий и долговязый, со свободно висящими темно-русыми волосами. Катчер предпочитает джинсы и язвительные футболки; на сегодняшней написано «МАСТЕР КОЛКОСТЕЙ» над смайликом с унылым выражением лица. Джефф придерживается повседневно-деловых брюк защитного цвета и рубашек на пуговицах.
— Как вы ее нашли? — спросил Этан.
— По ориентировке, — ответил Катчер. — Патрульные заметили ее и предупредили нас. Мы решили, что вы захотите присоединиться к нам во время обыска.
— Мы это ценим, — произнесла я, прежде чем Этан успел сказать что-нибудь язвительное по поводу того, что я составила компанию.
— Это «Фестивал GVS» 1993 года выпуска, — сказал мой дедушка. — Эта марка выпускалась недолго, поэтому их не так уж и много на ходу.
— Я никогда о ней не слышала, — произнесла я и обошла машину, заглянув в грязные окна. На переднем сиденье лежала термосумка для пиццы, наряду с большим количеством мусора.
Дедушка указал на Джеффа и Катчера.
— Давайте взглянем.
Они вдвоем надели одноразовые перчатки, Джефф открыл багажник, а Катчер двери машины. Изнутри донеслись разные запахи: жира от фаст-фуда, съеденного в дороге, терпкий запах ароматизатора «елочка», висящего на зеркале заднего вида, и затхлости старой и грязной материи.
— Он неопрятный, — сказала я. — Или у него мало времени на уборку.
— Ага, — согласился Катчер. Он открыл бардчачок, в котором было пусто, за исключением шинного манометра. Опустил солнцезащитные щитки и обнаружил еще меньше прежнего. — Нет ни документов регистрации, ни страховки.
— Там обязана быть ДНК, — сказал мой дедушка, его взгляд скользнул по куче выброшенных стаканчиков от фаст-фуда, на которых все еще были крышки и трубочки. — Твой преступник не создает впечатление особо сообразительного парня.
— Ему не удалось схватить меня, — заметила я. — И он сказал, что должен кому-то денег. Может, мы не единственные, на кого не произвели впечатление его навыки.
— Может быть, — произнес дедушка. — Учитывая, что его отпечатков нет в системе, скорее всего, и ДНК не будет. С другой стороны, маловероятно, что он начал с похищения, так что посмотрим, что смогут сделать криминалисты.
— Так, так, — произнес Катчер, вылезая с переднего сидения с белым бумажным диском.
— Что у тебя там? — спросил мой дедушка.
— Подставка для стакана из «Бурого Мула», — ответил Катчер. На толстом картоне был нарисован брыкающийся мул и адрес.
— Это дальше по дороге, — сказал он. — Это закрытый бар и притон для членов семей Чикаго, скажем так, имеющих связи. Просто так в «Бурого Мула» не попадешь.
— Ты говоришь о мафии? — спросила я.
— И нескольких других группах организованной преступности, — ответил Катчер. — В баре не проводят граней.
— Нет ничего хорошего в том, чтобы задолжать мафии, — произнес Этан.
— Точно, — согласился Катчер.
— Это еще не значит, что именно это и происходит, — сказал мой дедушка, с беспокойством нахмурившись, когда посмотрел на меня, — но мы отправим несколько офицеров в бар, чтобы они все узнали.
— А посетители притона мафии станут разговаривать с копами? — спросил Этан.
— Может быть, а, может, и нет, — ответил дедушка, но подал жест одному из полицейских, стоявших рядом. — Но мы все равно поставим галочку.
Катчер посмотрел на мусор.
— Давайте займемся остальным.
— Ваша работа весьма пленительная, — сказала я дедушке с улыбкой.
— Иногда нам приходится марать руки, — ответил он, подмигнув. — Но обычно оно того стоит.
Глава 6
Они копались в мусоре из машины больше часа, ища личные данные. Учитывая его объем, казалось вероятным, что туда мог попасть чек, штраф ГИБДД или квитанция, что-нибудь с именем владельца или контактными данными. Но при том, что он оставил уйму бумаги и, вероятно, много ДНК, нигде не было имени или адреса.
Мой дедушка посмотрел на Этана.
— Есть что-нибудь с записей камер наблюдения Дома?
— Ничего полезного, — ответил Этан. — Ни часто встречающихся машин, ни бросающегося в глаза сталкера. Есть успехи с опросом соседей?
— Ничего, — ответил Катчер. — Есть несколько домов, в которые мы пока не заходили — где никто не открыл дверь при первом заходе — но пока никто не вспомнил доставщика пиццы без лейбла или кого-то, кто следил за Мерит.
— Значит, мы в тупике, — сказала я, чувствуя себя более, чем немного обеспокоенной.
— Мы его найдем, — произнес мой дедушка, сняв перчатку и приобняв меня. — Он и пальцем не тронет тебя или… — Он опустил взгляд на мой живот, потом поднял его обратно на меня, в его глазах был вопрос.
— Мы еще не определились с именем, — сказала я с улыбкой. — Но мы тебе сообщим, как только это сделаем.
Хотелось бы надеяться, что это случится до того, как она решит появиться.
* * *
— Ты в порядке? — спросил Этан, когда мы снова сидели в машине и ехали на север.
Я передвинулась, чтобы устроиться поудобнее на узком сидении.
— Да. Просто… сбита с толку.
— Потому что какой-то псих попытался похитить тебя, или застрелить, или и то, и то другое?
— И то, и другое, — ответила я с улыбкой. Этан такой серьезный, поэтому он редко смотрит сквозь пальцы на угрозы. Но еще он не хочет, чтобы я волновалась и подвергала стрессу ребенка.
— Он не сможет до тебя добраться, — сказал Этан. — И не доберется. Дом защищен, и ты будешь оставаться в нем, если меня не будет рядом.
Мне пришлось потрудиться, чтобы не ощетиниться от властного тона его голоса, хоть я и знала, что он пытается меня защитить.
— А если мы его не найдем?
— Буду с тобой честен, Страж. И скажу тебе кое-что, что, как я считаю, ты все равно бы решила сделать, будь ты менее эмоциональной в этой конкретной ситуации.
Взгляд, которым я его одарила, должен был понизить температуру в машине на несколько градусов.
— Менее эмоциональной? Потому что ты хладнокровен и собран?
— Я всегда хладнокровен и собран.
Я фыркнула.
— Я просто хочу сказать, что трудно быть объективным, когда ты жертва, — мягко сказал он. — Но мы его неминуемо найдем. Он не блещет сообразительностью и оставляет весьма очевидный и буквальный след из хлебных крошек.
Но когда мы его найдем? — задалась я вопросом, прислонившись лбом к холодному стеклу окна и наблюдая, как мимо нас пролетает город. — Как долго конкретно этот меч будет висеть над нашими головами?
