- То же, что они сделали с Амиртой! - тяжело выхрипел Кайс. - Мне Крайдиус рассказал, что они вытворяют с пленными.
- И поэтому ты изнасиловал и забил почти до смерти ни в чем не повинную девушку? - Элевестас презрительно глянул на своего подчиненного. - Думаешь, твоя жена это бы одобрила? Не забывай, она была моей сестрой! И поверь, увидь она это, она бы тебя не простила.
- Эта тварь... - начал было Кайс, когда его прервал хриплый сорванный голос:
- Я... никогда... никого... не убивала... мне... жаль... - Котоми поскользнулась в собственной крови, но все же нашла в себе силы приподняться и посмотреть на мужчин. - Жаль вашу... женщину... простите...
Возможно, она хотела сказать еще что-то, но силы все же оставили ее и девушка упала в спасительный обморок.
- Доволен? - Элевестас с жалостью посмотрел на пленницу, а потом глянул на растерянного друга. - Это был ее шестой полет. Она просто мелкая девчонка, желторотый юнец, который оказался не в том месте не в то время. Теперь ты можешь добить ее или позаботиться о ней. Ее жизнь отныне на твоей совести.
Не говоря более ни слова, капитан развернулся и покинул карцер. Кайс перевел тяжелый взгляд на бессознательную девушку.
- Проклятье, - кулак с силой врезался в стену камеры, оставляя после себя кровавые отметины на сером металле.
Над ухом противно пищал какой-то прибор. Котоми тяжело повела головой, и приоткрыла глаза. Странно, но это ей удалось, хотя она точно помнила, что вчера от удара у нее заплыл глаз. Через несколько секунд пришло осознание, что лежит она на гинекологическом кресле. От ужаса девушка попыталась слезть, но ее парализовал знакомый голос:
- Не дергайся, я только закончил сращивать ткани. Будешь елозить - швы разойдутся.
Расширившимися от ужаса глазами она наблюдала, как к ней подходит вчерашний симиэрец.
- Не бойся, я больше не причиню тебе вреда. Я и подумать не мог, что ты девственница. В нашем мире в твоем возрасте девушки уже имеют несколько партнеров.
Котоми отвернулась и прикрыла глаза. Слушать голос еще можно, но вот смотреть совсем не было сил.
- Я бастард знатного лорда. Я должна была отдаться только своему мужу или амалифу.
- Кто такой амалиф? - полюбопытствовал Кайс, прекрасно понимая, почему девушка от него отвернулась, но разговорить ее было необходимо, иначе дело грозило закончиться шоком или, не приведите боги, комой. Капитан тогда его точно в открытый космос выбросит - и правильно сделает.
- У нас так называют мужчину, который уже женат, но берет наложницу.
- А если бы ты влюбилась?
- Если бы влюбилась по-настоящему, никогда бы этого не показала. Его бы запороли у меня на глазах.
- Жестоко, - подвел итог Кайс. - Теперь послушай, я должен перенести тебя на кровать. Не дергайся, а то будет только хуже. Я вчера был не в состоянии думать и сейчас очень сожалею о происшедшем, - при этих словах, Котоми открыла глаза и повернула голову, чтобы внимательно на него посмотреть. Сейчас при ярком свете ламп, она видела его лицо с тонким прямым носом, полными губами и большими шоколадными глазами, с залегшими под ними синими тенями. - Но прошлого не вернуть, поэтому я могу только вылечить тебя. Хорошо?
- Как тебя зовут? - девушка с трудом сглотнула, чувствуя, как его руки поднимают ее с кресла. Она не смогла победить дрожь испуганного тела.
- Кайс.
- А я Котоми, - до боли она закусила губу, стараясь подавить желание оттолкнуть его.
Мужчина бережно опустил ее на кровать.
- Вот и познакомились, - усмехнулся он. - А теперь тебе надо поспать.
- Не хочу, - недовольно буркнула девушка. - За последние пару дней во сне меня всегда пытались убить.
- Глупости, - отрезал врач и прижал к ее шее ампулу со снотворным. - Тебя тут никто не тронет.
Обиженно-испуганные зеленые глаза сонно закрылись, отпустив его. Кайс устало потер переносицу. Он всю ночь занимался ее лечением и только поражался, что такое слабое создание способно выжить после всего случившегося.
Как смотреть ей в глаза на следующий день, Кайс не представлял. Он сам до сих пор не мог поверить, что сотворил с этой девчонкой. И не мог найти себе оправдания. В голове звучал приговор Элевестаса: "увидь она это, она бы тебя не простила!". Действительно, Амирта не простила бы! Еще бы и отпинала как следует, а потом бы ушла, сказав, что с таким чудовищем жить не будет. И была бы права...
Как же он по ней соскучился! Прошло уже два года, как корабль Амирты был захвачен тэйнорийцами. Но все равно он надеялся. Ждал. Верил. Думал, что она сильная. Она все вынесет, а потом он найдет способ и обязательно ее вернет. Захваченные пленные стали его надеждой и шансом. Он уже видел, как обменяют его жену на тэйнорийцев. Они с Элевестасом договорились, что Амирту потребуют первой. Но суровая реальность оказалась страшнее самого дикого кошмара. Оказалось та, которую он любил, которая была его сердцем, давно мертва. Едва сдерживая ярость, Крайдиус рассказывал, что поведала им пленная девчонка. Он сам не помнил, как у него потемнело в глазах, как дошел до карцера. В себя его привел только удар Элевестаса, да и то далеко не сразу. Кайса самого чуть не стошнило, когда он увидел, что сотворил с девчонкой, и когда она попросила прощения, стало совсем худо. Он работал как исступленный всю ночь: зашивал ткани, сращивал ребра, сводил синяки, залечивал покалеченное горло. С чем он был бессилен, так это с руками. На тэйнорийке итак все плохо заживало, а уж изувеченные наручниками запястья вряд ли смогут залечить даже лучшие пластические хирурги. Хотя стоит попробовать. Он твердил себе как мантру, что она выживет и даже шрамы на запястьях не так уж и страшны. Уверял себя, что жизни девушки ничего не угрожает, но легче ему почему-то не становилось. Наоборот, с каждой секундой он ненавидел себя все сильнее.
Глядя на бледную девушку, Кайс презирал себя. Сейчас он обратил внимание на ее юность, наверно, не более 26-30 лет. В его мире ее сверстницы не то что на кораблях в глубоком космосе не летают, а еще только в летное училище поступают. Хотя и продолжительность жизни у тэйнорийцев короче - лет двести, если не меньше, не как у нормальных симиэрцев - до четырехсот. Он еще раз проверил аппаратуру. Лечение шло на пользу, организм восстанавливался.
Кайс едва подавлял желание застрелиться. Ведь, положа руку на сердце, он знал, что Амирта мертва. Еще тогда, когда ему сообщили, что корабль жены в установленное время не вышел на связь, он уже знал, просто отказывался в это верить. Он убедил сам себя, а теперь за его ошибки сполна расплатилась маленькая девушка-пилот. Он подошел к койке и погладил тэйнорийку по встрепанным черным волосам.
- Прости меня...
Котоми открыла глаза. Похоже, был вечер. Лампы медицинского отсека горели не так ярко, как в прошлый раз. Противное пиканье никуда не делось, но тревожило значительно меньше. Котоми подняла руки - запястья были перебинтованы, и наручников не наблюдалось. Стоило девушке поерзать на жесткой койке, как низ живота прострелило острой болью.
Ее же... изнасиловали...
Котоми положила руки на живот.
Оказывается, это так просто. Элементарно оказаться сломанной игрушкой, которой поиграли и выкинули на помойку. И плевать, что тебя обучали искусству боя и самообороны. Ты ничего не сможешь противопоставить здоровенному мужику, который и не заметит твоего сопротивления. Что ни говори, а против симиэрца, способного разорвать комбинезон легкой брони, не стоило и трепыхаться.
Сухие рыдания сдавили вылеченное горло.
Она всегда играла в независимость. Пошла в летную школу, чтобы насолить родне. Как же, женщина-пилот! Это не какая-то там обычная бастардка. Даже если ее отдадут в наложницы, амалиф будет с ней считаться. Потому что интересы империи всегда на первом месте, а она сначала пилот империи и только потом наложница. Лорд Ардейл пообещал найти ей не совсем старого амалифа. Со временем Котоми надеялась, если не полюбить, то хотя бы не чувствовать к нему отвращения. Но вот теперь у нее забрали последнее - ее честь. Теперь у нее попросту нечего предложить будущему амалифу.