— Так уж знаменитостью!
Павел сначала хотел было объяснить Лене, почему он уехал из Казахстана, но раздумал: надо ли первому встречному открывать свое сердце. И он ответил словами поэта:
— Вы хорошо объяснили, — сказала Лена, — И спасибо за компанию. Я дошла. Завтра, Аня, в шесть. Если придешь раньше, постирай и мою марлю.
— Я уже постирала, — ответила Анна.
— Совсем хорошо. Спокойной ночи!
Лена подала руку Анне, затем по-мужски крепко пожала руку Павлу и добавила:
— Вы, Павел, парень видный, но… но уж больно молчальник. Заметьте, таких девушки не очень-то любят. — Рассмеялась своим звонким рассыпчатым смехом и убежала.
— Ты что застыл на месте? — потормошила Павла Анна.
— Откуда взялся этот чертик в юбке?
— А уж это ты спроси у своего дружка Саньки. Это по его вине она попала в Сявалкасы.
— Не в жены ли себе привез?
— Все как раз наоборот. Они небось уже два года, как совсем и не разговаривают друг с другом… Ну, пошли. Нам еще далеко, и по дороге успею рассказать.
— Интересно послушать.
— Еще бы не интересно — тебе Лена уже успела понравиться… Да, да, не возражай… Лена работала секретарем райкома комсомола…
— Ну и что? За то и понравилась, что была секретарем райкома? Не смеши белый свет.
— «За то, за то», — передразнила Анна. — Ты слушай… Лена приехала в Сявалкасы проводить собрание и завела речь о том, что на колхозных фермах в первую очередь должны работать комсомольцы. А Санька — был он, как всегда, навеселе — послушал-послушал ее, да и скажи: мы все мастера языком работать, а когда до самого дела доходит — у всех поясница болит. Вот вы нас агитируете, а сами небось бы не пошли. Ведь не пойдете. Знаешь, все так и притихли. Что ответит секретарь райкома? А? Лена поглядела этак с вызовом на Саньку и отрезала: а вот пойду! Пасти скот пойду, только лишь бы на фермах работали не беззубые старушки, а молодежь.
«Ого! А девушка-то, оказывается, с характером!»
— Мы думали — шутит, — продолжала Анна. — Ну, погорячилась, по стоит ли обращать внимание на пьяную Санькину болтовню. Разошлись. А наутро Лена и взаправду пришла на ферму. Наш заведующий и так и этак, куда поставить? Ведь стыдно перед районом: секретарь райкома идет пасти скот. «Иди на мое место», — говорит. Лена — свое, и ни в какую. В обкоме комсомола сначала растерялись: как быть? Решили, что случай принципиальный, одобрили. Оставили дояркой. И вот уже второй год доит коров и в школе старшей пионервожатой работает. Все успевает. Не девушка — огонь. Даже сырой чурбак рядом с ней загорается.
— Понятное дело, старается, чтобы заметили. Ей обязательно надо хоть чем-то, но выделиться… Небось в газетах писали: секретарь райкома комсомола пошла работать на ферму…
— Ошибаешься. Такой характер: не скрывает, что на душе. Вся как на ладони. За то и любим ее. И если тебе, как ты говоришь, не понравилась — не беспокойся: другим нравится… Ну вот мы и дошли. Спокойной ночи! А еще и так могу сказать: на новом месте приснись жениху невеста.
«На новом месте!» Да разве Сявалкасы для него новое место? Нет. Сявалкасы для него — родное место!
«Доченька, что тебе надо?..»
1
Как только собрание кончилось, Трофим Матвеевич вместе со всеми поспешил к выходу. Но помощник первого секретаря райкома сказал, что Василий Иванович ждет его в своем кабинете.
Секретарь райкома на этот раз показался Трофиму Матвеевичу хмурым и вроде бы даже чем-то недовольным. Куда девалась его приветливая улыбка, с которой он встречал Трофима Матвеевича, выходя из-за своего широкого стола. В глазах озабоченность, старый Шрам на правой щеке побелел. Уж не слишком ли близко к сердцу принял он выступление Трофима Матвеевича на собрании актива? Да нет, не может быть, не такой человек секретарь, чтобы обидеться на критику.
— Что-то я не пойму, Трофим Матвеевич, что вы тянете с покупкой техники, — прямо, безо всяких подходов начал Василий Иванович. — Почему до сих пор не берете комбайны и молотилки?
— И рады бы в рай, — картинно развел руками Трофим Матвеевич, — да грехи не пущают. Очень дорого. Где взять столько денег? Один комбайн стоит четыре тысячи. А тут еще эртээс теребит за ремонт тракторов. Получается так, что колхозу легче платить натуроплату, чем покупать технику.
— Проще по старинке — это да, но не легче. Это ты и сам прекрасно знаешь. И деньги в колхозе есть, не прибедняйся. Государство вон на сколько больше теперь за хлеб и молоко дает.