Давно уже следует осознать, что население насильно, как и в коммунизм, нельзя загнать в одно общее «языковое стойло». Если Алексей Ивченко считает, что он укрепил позиции украинского языка как государственного, отправившись в Москву на «газовые» переговоры с целым штатом переводчиков, он глубоко заблуждается. Это позиция примитивного лженационалиста, который убежден (что страшно, убежден вполне искренне!), будто настоящая независимость наступит после того, как население поголовно оденется в атласные шаровары и вышьет рубашки черно-красным крестиком. На самом деле сознательному националисту все равно, будет на мешке написано «сахар», «цукор» или «der Zuker». Главное, чтобы этого товара как можно больше купили в России, подняв наш национальный бюджет и тем самым – уровень жизни украинцев независимо от их языковой принадлежности. Что касается реалий, то российские рынки Украина катастрофически теряет (или, по многим товарам, уже безвозвратно потеряла). Упущена возможность совместного самолетостроения. Из-за натовских устремлений высшего руководства Украины (именно руководства, а не ее народа) Москва отказалась от своих оборонных заказов, которые раньше приносили нам прибыли. Останавливаются молоко– и мясоперерабатывающие предприятия, производившие продукцию для России. Мы уже не можем продать соседям зерно, телевизоры, тепловозы, сахар, муку, комбайны… Так с кем Украина станет торговать завтра? И чем торговать? Или, может, вместо конкретных и полезных экономических действий мы будем годами реагировать друг на друга фразой «моя твоя не понимай»?
Легче всего отмахнуться от этой проблемы, снова обвинив во всем «клятих москалів, які не хочуть розуміти людської мови». А потому, мол, и цены на газ повышают, и экономическую блокаду нам устраивают. Сложнее сделать правильные выводы из очевидного факта: сегодня высшее оранжевое руководство Украины дошло до такого состояния, что не может найти во всем (!) своем окружении человека, которого бы с готовностью и пониманием встретили на переговорах в Москве. И это не просто крах современной украинской дипломатии. Это – крах власти.
«Полулегальное» утверждение русского языка как регионального на юге и востоке страны – еще один политический аргумент в поддержку истины прагматичного свойства: Россия должна оставаться нашим стратегическим партнером при любых обстоятельствах. Хотя бы из-за того, что это выгодно Украине. Выгодно экономически. А что касается нынешних условий, то «решение» языковой проблемы при помощи голосования в местных советах – это материализованное стремление установить хотя бы хлипкий мостик между Украиной и Россией, с которой, волею истории, нам приходится жить рядом. К глубокому сожалению, иных, прочных мостов, украинское руководство не только не создало, но и разрушило ранее наведенные. В этом – непонимание классической связи между базисом и надстройкой. «Надстроечные» языковые проблемы исчезнут тогда, когда будут решены экономические. Когда активизируется торговля между Украиной и Россией, когда мы перестанем соревноваться с Грузией в демонстрации антироссийских настроений и перейдем к цивилизованной конкуренции в научно-производственной сфере, когда откажемся от невыгодного натовского будущего, когда руководство страны забудет об идее создания неканонической церкви в ущерб своему собственному народу. Тем более, нам есть у кого поучиться, как устанавливать хорошие отношения с Россией на пользу своему государству. Вспомним хотя бы опыт Беларуси, Казахстана, Финляндии, Германии. Но пока наши лидеры отказываются учиться даже на собственном опыте.
Как сообщали средства массовой информации, во время недавней поездки в Донецк президент произнес: «Мне стыдно, что в третьем тысячелетии между политическими кругами ведется дискуссия, на каком языке общаться».
Кто ж спорит, стыдно, конечно, Виктор Андреевич! Как стыдно и то, что за все время независимости Украины, в том числе и во время вашего правления, так и не были созданы условия для реального утверждения украинского языка как государственного, а также для свободного развития языков других народов, как это и предусмотрено Конституцией. Иначе «языковая проблема» не всплывала бы на поверхность вместе с каждой новой волной политических спекуляций.
Стыдно, что за пятнадцать последних лет так и не родилась техническая языковая культура, а посему инженер украинского конструкторского бюро до сих пор изъясняется в своих специальных записках на русском. А на каком другом ему это делать? Стыдно, что так и не выбрался из глубокой ямы украинский издатель, которого экономически душат зарубежные коллеги. Не так ли, Виктор Андреевич?