Лэнс кивнул и вышел в залитый белым светом коридор. Голова кружилась, как после алкоголя. Гаутаме было очень трудно отказывать, особенно когда он не приказывал, а просил. Привязанность. Импринтинг. После Бута и Бреннан требовался тот, кто сможет заменить Лэнсу близких. Почему бы и не напарник? Но Лэнс, хоть и принял уже решение и теперь уверенно шагал в направлении лифта, ощущал странное внутреннее напряжение и не мог его объяснить.
Супервизия нужнее всего, когда не к кому за ней обратиться. Врачу, излечися сам.
В главном зале, как всегда, было шумно: толпились инопланетяне-туристы, быстрым деловым шагом спешили куда-то другие агенты (как выяснилось после более близкого знакомства, многие нарочно напускают занятой вид, проходя через главный зал), то и дело раздавались объявления. Обойдя аркиллийского дроида, у которого заклинило сервомеханизм (агента И уже почти освободили из рукопожатия), Лэнс краем глаза посмотрел на главное табло. Все было в норме, карта сияла зелено-желтым, только где-то в Орегоне мигал красный огонек. Близнецы возились над пультом — наверное, опять неприятности с Разломом, — и Лэнс, помахав Бобу, вызвал лифт.
Он уже перебирал варианты, как начать разговор.
Все агенты были своеобразными личностями — черта, характерная и для ФБР, но в ЛвЧ своеобразие просто зашкаливало. Разумеется, психологических проблем у каждого из них было хоть отбавляй. И большинство успешно компенсировало их — к счастью, потому что меньше всего Лэнсу улыбалось становиться штатным психоаналитиком организации. Он так и сказал Гаутаме, когда тот предложил ему эту работу, и Гаутама согласился. Только наука и только ксенопсихология, никаких исключений. Этот агент Икс, судя по всему, относился ко второму случаю. Лэнс хлопнул по рецептору, и дверь бесшумно отъехала в сторону.
Говорят, хороший патпсихолог сможет поставить диагноз пациенту, пока тот идет от двери к кушетке. Лэнс считал себя хорошим, но сейчас все было наоборот, и, шагнув через порог, он замер на месте.
Во-первых, пациент был гуманоидом, визуально идентичным человеку. Во-вторых, он сидел на месте врача, а не на предназначенной для этого кушетке. В-третьих, на нем был до боли знакомый темно-синий халат института Джефферсона.
Ладно, первое могло быть голографической маской, но зачем тогда у него дреды? Зачем изображать экстравагантную прическу, если рациональнее придерживаться средних значений? Второе, как и первое, впрочем, говорило о пациенте довольно многое: стремление доминировать, демонстративность, возможно, анальная акцентуация, если он человек. Но третье?
Черный траурный костюм был идеальным способом слиться со средой и одновременно идеальной защитной броней, естественно, в переносном смысле. Комплекс психологических защит предполагал и унификацию как способ скрыться от опасной окружающей среды и справиться с неуверенностью в себе. В армии для таких целей служит форма. Лэнсу самому было спокойнее в костюме — хотя те времена, когда он одевался в черное и раскрашивал лицо, чтобы справиться с внутренним напряжением, давно остались позади.
Третье означало, что проблемы агента Икс привели к тому, что его отстранили, а не попытку Гаутамы проверить Лэнса так или иначе.
— Добрый день. Я… — начал Лэнс.
— Доблестный сэр Ланселот, которого король Артур отправил заниматься грязной работой, — перебил его агент Икс и противно захихикал. Он сидел, закинув ногу на ногу, и смотрел на Лэнса снизу вверх. Его светло-серые глаза не смеялись и даже не улыбались, а холодно изучали, анализировали. И улыбался агент Икс неумело. Человек ли он? Запросто может быть. Но не исключено, что под этой хорошо подогнанной оболочкой скрывается зеленый и ушастый инопланетянин.
И откуда он знает, как Лэнса зовут? Лицо агента Икс было на сто процентов ему незнакомо. Они никогда не пересекались в Джефферсоне, Лэнс бы не забыл такую снисходительную мину. Нет, это точно какая-то проверка. Лэнс, стараясь сохранять профессионально доброжелательное выражение лица (в конце концов, ему удалось наладить общение даже с откровенно враждебно и пренебрежительно настроенным Бутом), протянул агенту Икс руку и сказал:
— Не настолько доблестный, как хотелось бы, и работа, надеюсь, не настолько грязная. Я агент Эс, и я могу помочь в решении твоей проблемы.
Агент Икс приподнял бесцветные брови, не двинувшись с места.
— Дружеские прикосновения не обязательны.
Лэнс уселся на кушетку, открыто и располагающе улыбнулся. Картина складывалась все более четкая: не нужен никакой MMPI, чтобы с уверенностью сказать, на какой из шкал у агента Икс будет пик, а на какой — провал. Даже судя по внешности — подобранной как попало одежды, которая, впрочем, смотрелась на нем вполне органично, островков светлой щетины на щеках, а еще прически. Дреды, наверное, для удобства, не для позерства, но и второго исключать нельзя.
— Хорошо, обойдемся и без прикосновений, если они неприятны. Итак, давай пообщаемся, если ты не против…
— Я против, — быстро вставил Икс.
Лэнс моргнул.
Во-первых, Гаутама солгал. Во-вторых…
Гаутама солгал так умело, что Лэнс не распознал его ложь, даже не задумался, что тот может соврать прямо и неприкрыто. Соврать ему, его напарнику, с которым они работают бок о бок уже почти десять лет. Обидно. Неприятно. Лэнс выдохнул, стараясь сдержать совершенно лишнюю сейчас злость.
— Твой уровень компетенции недостаточен. Нам не о чем с тобой общаться, — продолжал агент Икс. Когда-то белые, его кеды выглядели такими заношенными, что даже их марки теперь не определить. Но руки у агента были идеально чистыми, а ногти аккуратно подстрижены.
— Ну хорошо, общаться тоже не будем, — ответил Лэнс и взял с тумбочки медицинский планшет. Он давно считал этот метод примитивным, но Икса теперь хотелось проверить по-полной. И даже не потому, что тот вел себя вызывающе и пренебрежительно. Так… Лэнс открыл пустой файл для графики и протянул планшет Иксу. Как он его возьмет? Возьмет ли?
Икс взял планшет спокойно и уверенно, но движения его тела… Лэнс задумался. Пациент двигался так, словно тело было не слишком-то ему привычно, и это могло означать, что Икс действительно инопланетянин в человеческом «костюме» — или что он недавно выздоровел после тяжелой травмы. Для ЛвЧ не в новинку ни то, ни другое.
— Нарисуй мне несуществующее животное, — сказал Лэнс.
— Несуществующих животных не существует, — ответил Икс без улыбки, но Лэнс почему-то был абсолютно уверен, что он издевается.
— В этом и смысл задания, — ответил он.
— Ты не можешь давать мне заданий. У тебя недостаточно полномочий.
Зашкаливающая ригидность. Сама по себе эта акцентуация не была проблемой — многие агенты оказывались склонны к ригидности, да она и помогала при работе. Но в сочетании с демонстративностью это делало агента Икс совершенно непригодным к работе в организации, человек он или нет.
— Агент Си поручил мне проверить твою работоспособность, — подстраиваясь под стиль его речи, сказал Лэнс. — У него достаточно полномочий, как думаешь?
Икс промолчал, развернул планшет к себе и начал водить по экрану пальцем.
— Может, будет удобнее стилусом? — спросил Лэнс. После этого задания он даст Иксу тест MMPI: пускай помучается над пятью с лишним сотнями вопросов. Спешить им все равно некуда, а результаты получатся более наглядными. Гаутаме придется признать, что проблема агента Икс — в самом агенте.
— Нет, — ответил Икс, продолжая тереть экран.
— Агент Си поручил мне быть твоим напарником. Временно.
Икс, не говоря ни слова, пожал плечами. Потом поднял голову и протянул Лэнсу планшет.
Экран был полностью и очень тщательно заштрихован черным. Что ж, чего-то подобного и стоило ожидать.
— Это и есть животное? Какое оно? Как называется?
Икс осторожно убрал назад один из дредов, глядя перед собой.
— Абсолютная и бесконечная чернота, — ответил он.
Лэнс покачал головой и улыбнулся:
— Но как она может быть бесконечной? У нее ведь есть края.