Сопротивляться этому зову было чрезвычайно трудно, особенно когда приходилось терпеть невыносимое, заверяя себя, что так нужно.
Голос Ричарда, когда он наконец смог заговорить, выдал эту муку.
– Пусть Айрин поможет вам двоим, – сказал он склонившимся к нему Зедду с Никки, – отбить нападение шан-так. Нужно сдержать их.
Зедд, похоже, решил, что Ричард не способен сейчас принимать решения.
– Я должен помочь тебе, – сказал он внуку. – Я не могу оставить тебя в таком состоянии. Нужно помочь, пока тобой не завладела тьма. Ты не справишься с ней сам. Воины отобьют шан-так. А ты ждать не можешь.
Ричард, не открывая глаз, отрицательно качнул головой:
– Воины без вас не справятся.
Уверенность в его голосе заставила Кэлен оглянуться на Первую когорту, занимавшую оборонительные позиции. Ее глаза встретились с полным тревоги взглядом голубых глаз Никки.
Наклонившись к Ричарду, колдунья сжала его плечо.
– Тебе нужна наша помощь, Ричард. Если не спасти тебя, все мы погибнем. Мы должны помочь тебе, чтобы ты помог выжить всем нам. Без тебя погибнут все.
– Мне поможет Саманта, – ответил он. – Ловцы чуют, когда я слаб, и знают, что это их шанс. Сейчас они постараются побыстрее прикончить нас, пока я не в силах сражаться. Если вы не поможете остановить ловцов, мы погибнем.
Зедд нахмурил кустистые брови и окинул взглядом воинов, лихорадочно готовившихся к битве. Затем снова повернулся к внуку:
– Саманта? Ричард, она еще дитя, а происходящее слишком значительно. Без соответствующей подготовки…
Запыхавшаяся девушка подбежала к ним и упала на колени.
– Я здесь, Лорд Рал. – Жадно глотая воздух, она крепко схватила его ладонь обеими руками. – Я здесь.
– Саманта, послушай, – сказал Ричард, – ты уже делилась со мной силой, чтобы я противостоял болезни. Помнишь?
В свете костра Кэлен увидела слезы, выступившие в глазах юной колдуньи. Та была на грани паники.
– Как? Вы хотите, чтобы это сделала я? Но те, кто сейчас с вами, справятся лучше, Лорд Рал.
– Когда мы наткнулись на того человека в лесу – еще не дойдя до северной стены, – я почувствовал слабость и ты помогла мне. Дала мне силу. Помнишь?
Саманта кивнула так серьезно, словно от этого зависела ее жизнь:
– Конечно помню.
– Мне нужно, чтобы ты сделала это снова, – сказал Ричард, открыл глаза и посмотрел на остальных. – А пока она будет помогать мне, вы должны помешать шан-так захватить лагерь и перебить всех нас. Нужно выиграть немного времени.
– Это сделал тот мерзкий нелюдь, – вставила Айрин. – Я же говорила, что у него есть оккультные способности и Ричарду не следует подходить к нему, но вы не послушали. Видите, к чему это привело! Я знаю об исцелении намного больше, чем Саманта. И наверняка смогу помочь. Отойдите, дайте посмотреть, что я могу сделать.
Она тут же втиснулась рядом с Зеддом и положила ладонь на лоб Ричарду.
Прежде чем Кэлен успела возразить, а Никки – убрать руку женщины от Ричарда, Айрин вскрикнула и сама отдернула ладонь.
– Добрые духи! Ричард, я не представляю… Нам не исцелить такое.
Никки, беспокоившаяся больше о Ричарде и предстоящей битве, а не о вразумлении Айрин, ничего ей не сказала, но взгляд, который она бросила в сторону Кэлен, выдавал тлеющий в ней гнев. Этот взгляд голубых глаз открыл Кэлен все ее мысли.
Мать-Исповедница подумала, что Айрин следует относиться к Никки с большим уважением. Чарующе прекрасная колдунья, хоть и казалась моложе и менее опытной, еще недавно была сестрой Тьмы, поэтому не только обладала собственными магическими силами, но и поглощала способности убитых врагов.
Айрин и представить не могла, что пережила и на что способна Никки. Принимая во внимание, как глубоко та погружалась во тьму и каким долгим был ее путь к свету, не говоря уж о том, сколько раз она спасала Ричарда, когда никто не представлял, как это сделать, лучшего друга и союзника у них не могло быть.
– Я просил не об этом, – с настойчивостью произнес Ричард. Его нетерпение стало очевидным. Кэлен заподозрила, что в голове мужа созрел план, о котором пока никто не знает.
Она понимала, что болезнь мешает Ричарду объяснить им задуманное так, как ему того хотелось бы, и это усугубляет его досаду. Почти все силы уходили у него на то, чтобы оставаться в сознании и произносить немногие слова. Он хотел, чтобы его приказы выполнялись без дополнительных разъяснений.