— Я, конечно, подозревал, что он псих, — комментирует стычку Валя, устраиваясь за рулем, — но что настолько — все же неожиданность. Неприятная.
Псих стоит у машины «поверженного врага» и смотрит мне в глаза через стекло. Медленно глубоко вдыхает и долго выдыхает.
— Поехали уже, — поторапливаю Валю, быстро пристегиваясь. — Надеюсь, дальше без приключений.
Невзгодов пропускает пару автомобилей и встраивается в поток, быстро проезжая мимо Смолина.
— Ты давно волосы не распускала, — замечает минут через тридцать. — Волнистые после пучка. Красиво.
«Вот ты и попалась», — удрученно прикрываю глаза и даю себе короткую передышку, проваливаясь в сон.
Глава 4
Валя остался подремать в машине, попросив прихватить ему что-нибудь перекусить в дорогу, мы со Смолиным устроились в придорожном кафе у самого окна. Солнце уже встало и трудится нещадно, но я все равно мерзну под его взглядом. Ем без аппетита, разглядывая скатерть в красно-белую клетку, думаю о брате. Как бы могла сложиться его жизнь, будь у нас деньги на его образование? Будь он чуть умнее и удачливее остальных, кто вместо него прошел на бюджет? Чем бы он сейчас занимался?
— О чем задумалась? — выбивает из потока Смолин.
— О вечном, — отвечаю без выражения.
— Мы во всем разберемся, — окутывает уверенностью своего голоса. — Обещаю.
— Ты и обещания? — хмыкаю. Назло, конечно, сомнения его слова не вызывают.
— Я никогда тебе ничего не обещал. До этого момента.
— А, ну да, — снова хмыкаю. — Чего это я, в самом деле.
— Не обещал, — повторяет с нажимом.
Поднимаю глаза.
— Я не отрицаю. И прекрасно помню все. Все, — последнее повторяю без звука, только губами шевелю, наблюдая, как над голубым озером вновь назревает шторм.
— Мы вроде договорились, — угрожающе понижает голос.
— С чем на самом деле мы разбираемся?
— Я уже сказал.
— Зачем тебе я?
— Ты мне не нужна, — бьет под дых простым ответом на неловко сформулированный вопрос. Опускаю глаза, скрывая навернувшиеся слезы обиды. — Мне нужно, чтобы ты не совалась в опасное расследование, — продолжает размеренно, деловито орудуя ножом и вилкой в дрянной забегаловке.
Манеры у него появились. Стиль. Дорогие шмотки, часы, машина, стрижка, квартира тоже наверняка не из дешевых.
— Тебе идет, — роняю тихо.
— Что?
— Деньги.
— Я к ним не стремился. Никогда. Но к ублюдкам они так и липнут, не поверишь.
— От чего же, — снова хмыкаю. — Почему сразу не вмешался? Я три года мотаюсь.
— Думаю, ты уже в курсе. Надеюсь, иначе твой детектив совсем никудышный.
— Хочу послушать твою версию.
— Хорошо, — раздражается от моей настойчивости, откладывая приборы. Демонстративно выковыривает языком застрявший кусочек пищи из передних зубов, вытирает губы салфеткой, брезгливо морщась, очевидно, от ее недостаточной мягкости, комкает и бросает на стол. — Я не хотел влезать. Не хотел никакого расследования, не хотел знать правду и видеть тебя.
— Я такая страшная? — улыбаюсь через силу.
— Ты занудная. И всегда добиваешься своего, не мытьем, так катаньем. — Старательно держу улыбку, но губы дрожат. — Я знаю о твоем разговоре с Андреем. Он мне рассказал, в тот же вечер. Сказать, как это выглядело? Пожалей дуреху, вот как. Все выяснила? — Моргаю и по щекам скатываются две непрошеные слезинки. — Началось, — закатывает глаза Смолин.
— Башку мне оторвет, — бубнит Васька, то и дело поглядывая в окно.
— Не оторвет, — отмахиваюсь, сама страшно нервничая перед встречей с братом. — Не нагнетай.
— Нахера я согласился? — трет лоб и косится на морозильную камеру, где у его отца припасена бутылка водки.
— Даже не думай, — машу перед его мечтательным лицом рукой. — Если меня попрут, везти тебе.
— Если я выпью, ты останешься.
— Тогда повезет Андрей и тебе точно влетит.
Вася горестно вздыхает и выходит на улицу, прихватив пачку сигарет. Тоже всеми силами пытается выглядеть круто. В основном перед Андреем и Костей, которые на четыре года старше. Если бы не его кровное родство с Мариной, девушкой брата, наверное, и не приняли бы. И мне бы не подставлять его так, но я больше не могу.
Андрей с Мариной подъезжают первыми, на это и был расчет: брат всегда впереди на своем байке, пока остальные собирают пробки.
Он заносит в дом позвякивающий ящик и замирает на пороге, увидев меня. Марина от неожиданности врезается в его спину, ойкает и с любопытством заглядывает, а потом тактично оставляет нас наедине. А я гадаю, как ему удалось привезти на мотоцикле целый ящик, даже если куплен он был в магазине в двух километрах. Но, это Андрей. Кажется, будто он может все.