- Склонен думать.
Танцор заерзал на стуле. - Должен сказать, что не совсем понимаю. Почем Каун? Почему сейчас? Псы - разрушительное оружие...
Маг кивнул, сел прямее и сложил пальцы под подбородком - поза, которую Танцор успел возненавидеть, считая самолюбивой и деланной. - Вижу. Скажи, какая польза от оружия, о котором никто не знает? Слухи об ужасах Кауна расползутся и станут предостережением. К тому же, - тут самодельный старец подмигнул, - ты велел мне бросить им кость...
Танцор ощутил, как бессильно опускаются плечи. Да. Он так и сказал. - Но Каун?
- То же самое можно сказать о любом месте, друг мой. Это было необходимо. Лучше здесь, чем... еще где.
Танцор поднял бровь. Может, и так. В конце концов, никто не даст ломаного гроша за Каун.
***
Утром они подошли к длинному причалу гавани Кауна. Канаты полетели, их закрепили на столбах. Первым сошел отряд морпехов, затем Келланвед с Танцором. Их встречала целая делегация. Глядя за спины, Танцор увидел там и тут дымы от пожаров. Обломки, телеги без колес и разбитые бочки заполняли широкий проспект.
Представители Кауна были живыми свидетелями ночных бесчинств: одежды в беспорядке, глаза мрачные и запавшие, волосы спутаны - все они кланялись Келланведу, сложив руки на животах и пряча взгляды.
Келланвед воздел руки в благословении. - Вы вкусили мой гнев, горожане. Не стоит вновь сердить меня!
Купцы пали на колени, подняли руки. - Никогда, владыка. Мы ваши. Чем можем служить?
Келланвед презрительно повел дланью. - Одной безделицей. Ваши баржи. Все речные суда. Они мне нужны.
Купцы озадаченно переглянулись. - Речные суда, милорд? Мы правильно поняли?
Келланвед стукнул тростью по мостовой. - Верно. Немедленно.
Делегация вскочила на ноги. - Спешим, милорд! - Все попятились, непрерывно кланяясь. Танцор смотрел на них, качая головой. Затем заметил среди напанов и малазан Угрюмую, вполне оправдывавшую свою кличку: руки на груди, губы сжаты, лоб нахмурен. Подошел.
- Речные баржи? - сказала она скептически.
- Транспорт.
- Так мы идем вверх по реке.
- Еще бы.
Она фыркнула. - Я почти сомневалась. А Пятеро?
- С нами Тайскренн, Ночная Стужа и остальные. Счет равный.
Она казалась скорее озабоченной, чем недовольной. - Прошли сотни лет после столкновения такого масштаба. Кто знает, что может случиться?
- Не беспокойся. Может обойтись.
Она открыла рот, готовая разразиться вопросами, но Танцор уже возвращался к Келланведу. - Мне пора. Не бойся. Увидишь.
За утро все солдаты с Малаза и Напов пересели на речные суда. На палубе первого с Танцором и Келланведом встали Угрюмая, Ночная Стужа, Хохолок, Келот и Дассем. К счастью, Идрин был рекой медленной и мелкой, паруса вполне помогали двигаться против течения.
Танцор уселся у поручня, пока баржа вяло влачилась на север. Тайскренн остановился рядом. Тощий маг дергал рукой за недавно отросшую редкую бороду, поглядывал на ассасина. Наконец Танцор не выдержал. - Ну?
Верховный маг кивнул и откашлялся. - Итак... вы преуспели?
Танцору не пришлось переспрашивать. Лениво глядя на проплывавшие мимо фермы, он кивнул в ответ. - Да. Некоторым образом.
- Джейдин?
- Она... провалилась.
Верховный маг тоже кивнул. Разъяснений не требовалось. Оба понимали, чем оборачивается неудача при таких ставках. - И?
- Что и?
Маг погладил бородку. - Мы увидим?..
Танцор провел руками оп бедрам, вздохнул. - Буду надеяться, нет.
Брови мага понимающе взлетели. - Ясно. Будем надеяться. - Он поклонился и отошел.
Танцор вернулся к созерцанию сельского пейзажа. Итак, Ли Хенг. Единственный город, который ему не хотелось бы увидеть снова. Когда всё... решится, может быть, нужно разыскать ее и узнать... Нет, нет. Лучше не привлекать внимания - он и так навлек на нее все возможные беды. За три дня и ночи - при попутном ветре - они достигнут Хенга. Что его заботит? Захватить жалкую пиратскую гавань - одно дело. Одержать верх над колдовским кабалом в центре континента - другое. Пути назад не будет. Все страны поднимутся против них. Выступят Квон и Тали. Может, даже Анта, высокомерная знать Анты будет вынуждена принять участие.
Отныне всё будет иначе. Если они преуспеют.
Если же нет... Они с Тайскренном без слов поняли, что означает проигрыш. Да, они уже бросили кости в самой крупной игре.
***
Через две недели "плена" маг Гвинн навестил ее в комнате, или камере, как она предпочитала это называть. Разумеется, она была слепа. В камере было окно, но птицы слишком редко садились на него, а Уллара не желала приказывать им, делая такими же невольницами.
Маг сел в единственное кресло, тогда как она осталась на краю плетеной кровати. Вздохнул, и она вообразила, как он сплетает пальцы и смотрит на нее. Всякий раз, когда ей удавалось увидеть мага, он был облачен на удивление старомодно и двигался степенно, будто желал поскорее состариться, будто стеснятся своей юности.