Должно быть, есть женщины, размышляла Джей, закрывая глаза и погружаясь в дрему, нет, она просто уверена, что есть такие женщины, которым еще и ласка перепадает после секса. А тут шлепок по заднице, а затем радостный вздох — сначала «тростинка ты моя!», через годы — «пышечка ты моя!», а со временем и вовсе «эх, старушка моя!». Разве этого ждет женщина после занятий любовью?
Хорошо, конечно, что Грег не из тех жалких типов, которые после секса бормочут робкое «спасибо» с таким видом, словно они только что прикоснулись к святыне. И слава богу, он не спрашивает ее с мольбой во взоре: «Ну как, дорогая, тебе было хорошо?» Например, Барбару, ее партнершу по бизнесу, муж изводит подобными вопросами каждую пятницу. Если после стольких лет он сам не видит, плохо дело…
Но как было бы приятно хотя бы изредка полежать, обнявшись, прижавшись друг к другу, нашептывая трогательную чепуху, растягивая чудесное мгновение. С другой стороны, спасибо и на том, что они с Грегом до сих пор время от времени занимаются этим. Из полушутливых намеков подружек (и полных ностальгии чересчур подробных воспоминаний соседки Кэтти) Джей заключила, что далеко не у всех мужей мотор фурычит (как элегантно выразился Грег). У многих моторы давным-давно заглохли.
Есть у Грега и еще один плюс: он не будет обиженно смотреть на нее, если она, вот как сейчас, отчаявшись уснуть, потянется за книгой.
Джей повозилась, устраиваясь поудобнее. По лицу ее скользнул луч отраженного света. Свет, безо всякого сомнения, шел из того места, где огромное окно спальни переходило в необъятную стеклянную крышу. Значит, этот тип опять взялся за свое! Астроном-любитель, живший под самой крышей в доме через дорогу, наблюдал за звездами из домашней обсерватории. При этом он «нечаянно» заглядывал в окна к соседям, которые не позаботились о шторах.
Жалюзи. Нужно купить жалюзи. Как бы не забыть? В этом аквариуме, задрапированном смехотворными кисейными тряпицами, чувствуешь себя как на сцене. Что там Уильям Моррис[2]говорил о дизайне? Что-то вроде того, что каждый предмет в доме должен быть либо красивым, либо функциональным, а лучше — и то и другое. Полупрозрачные занавесочки никак не тянули на функциональную вещь. Не спасал даже их изумительный золотистый цвет и крошечные жемчужины, разбросанные по всей поверхности штор, благодаря чему они напоминали песчаный пляж, где солнце играет на мерцающих морских раковинах. Эти занавески потрясающе выглядели в журнале «Эль Декор», но чтобы они так же художественно развевались, как на модных фотографиях, нужно иметь личного декоратора, постоянно проживающего в твоем доме.
И уж совершенно нефункциональным приобретением оказался бирманский кот с повышенной активностью и навязчивой идеей. Нарцисс полагал, что на самом верху, за тонкими занавесками, притаилась мышь, которую непременно надо изловить. И очень быстро нежная ткань покрылась скорбно свисающими нитями, похожими на выпавшие волосы. Они качались туда-сюда, напоминая Джей о ее непрактичности: она обставила дом дорогими и причудливыми вещами, забыв, что это жилище, а не музей.
Как обычно, когда перед ней вставала проблема выбора домашней утвари, Джей вспомнила о своей кузине Дельфине. Это имя всегда напоминало ей название туалетной бумаги — дорогой, сиреневого цвета бумаги с золотыми лилиями. Джей представила, что случилось бы, поделись она этой мыслью с Дельфиной и ее мамочкой — тетушкой Уин. Да ничего не случилось бы — они не нашли бы ничего неприличного в таком сравнении. Напротив, оно привело бы их в восторг. Если бы такая бумага существовала, тетушка Уин перевернула бы землю, чтобы ее достать: ведь она так замечательно подошла бы к пурпурно-золотой плитке от Версаче в ее ванной. И все же, бумага там или не бумага, а Джей еще помнила свою детскую зависть, когда тетушка Уин поглаживала белокурую голову своей маленькой дочки, приговаривая: «Прелестное имя для прелестной девочки». Когда тебя называют простым и древним именем Джейн на том основании, что «у него нет уменьшительного», а в результате все и каждый сокращают его до одной-единственной буквы, трудно не помечтать о каком-нибудь волшебном имечке вроде Филомена Уиллоу.
Несмотря на то что Дельфина давным-давно перебралась в Австралию, она по-прежнему знала все ответы на все домашние вопросы. Когда Дельфина была замужем первый раз, она удостоилась титула Лучшей Домохозяйки Восточного Лондона. А чего еще можно было ожидать от женщины, которая в детстве копила карманные деньги на египетские хлопковые простыни с ажурной строчкой. Дельфина хранила эти простыни в комоде, точно викторианская невеста. К тому же она получила приз на одном дневном телешоу — за своих куколок, связанных из сеточек из-под апельсинов.
2
Английский художник и декоратор XIX века, основоположник дизайна в современном понимании этого слова.