Человек, который владел бы всеми этими видами мужества, случай редкий. Октавиан[31] в борениях с судьбой, не раз приводившей его на край пропасти, умел презреть грозную опасность, но слабел душой, когда предстояло рискнуть жизнью на поле боя. Великое множество римлян, без тени страха бросавшихся в смертоносную битву, было лишено того вида мужества, которое позволило Августу покорить мир.
Существуют не только разные виды мужества, но и в одном виде есть немало оттенков. У Брута[32] хватило предприимчивости нанести удар судьбе, мирволившей Цезарю, но ему не достало силы следовать велениям своей собственной судьбы: он замыслил уничтожить тиранию, взяв в помощники лишь собственное мужество, но имел слабость отказаться от этого замысла, когда за ним стояла вся мощь римлян, потому что не было у него в душе того равновесия силы и чувства, без которого не одолеть препятствий и помех на пути к успеху.
Мне хотелось бы подробно остановиться на всех свойствах, присущих человеку, но в настоящее время я уже не могу взяться за столь кропотливый труд. Завершу эти заметки краткими определениями.
Впрочем, здесь все же следует сказать, что мелочность души — источник бессчетных пороков: непостоянства, легкомыслия, тщеславия, зависти» скупости, низости и т. д.; она в такой же степени сужает пределы нашего разума, в какой величие их расширяет; к несчастью, эта мелочность свойственна всем людям, ею отмечены даже самые сильные души. А теперь продолжим.
Честность — это приверженность ко всем гражданским добродетелям.
Прямота — это привычка следовать по тропам добродетели.
Справедливость я определяю как любовь к равенству; неподкупность можно назвать справедливостью в высшем ее проявлении, а законопослушание — справедливостью, приложенной к делу.
Благородство — это отказ от своекорыстия во имя чести; низость, напротив того, отказ от чести ради своекорыстия.
Своекорыстие несет гибель самолюбию; благодетельность приносит его в жертву.
Злость предполагает наклонность к недобрым делам, вредоносность — злость потаенную, коварство — величайшую вредоносность.
Равнодушие к чужому несчастью можно назвать бесчувственностью; если оно сопровождается злорадством, это уже жестокость. Искренность я считаю любовью к правде, открытость — искренностью, откинувшей все покровы, бесхитростность — искренностью доброжелательной, простодушие — незапятнанной чистотой.
Лицемерие — это маска на лике истины, фальшивость — врожденное лицемерие, притворство — лицемерие обдуманное, надувательство — лицемерие, стремящееся навредить, двоедушие — двуликое лицемерие.
Щедрость — это один из видов благодетельности, доброта — склонность творить добро и прощать зло, милосердие — доброта к нашим врагам.
Простота — это как бы образ истины и свободы.
Напыщенность — это внешнее обличье замкнутости и лживости; верность можно определить как умение держать свои обещания, неверность — постоянное их нарушение, лукавство — неверность, надевшая маску и способная на преступление.
Чистосердечие — это верность, не ведающая подозрений и хитроумных уловок.
Сила ума свидетельствует о торжестве мысли, это — врожденная способность повелевать своими страстями, смиряя их и держа в узде; если человеку чужды пылкие страсти, мы не можем судить о силе его ума, ибо он не ведал трудных искушений.
Умеренность говорит о душевном равновесии; порожденная некоторой заурядностью желаний и ограниченностью мыслей, она располагает человека к гражданским добродетелям.
Неумеренность, напротив того, это неутолимый, не знающий удержу пыл, чреватый порою серьезными пороками.
Воздержанность — это умеренность в наслаждениях, неумеренность — ее противоположность.
Своенравие — это переменчивость в расположении духа, ведущая к нетерпеливости; уступчивость говорит о податливости воли, а кротость — об уступчивости вкупе с добротой.
Резкость свидетельствует о гневливости и о грубости натуры; нерешительность — это боязнь что-либо предпринять, неуверенность — боязнь чему-либо поверить, смятенность — та же нерешительность, но исполненная тревоги.
31
Октавиан (63 до н. э.–14 н. э.) — первый римский император, принявший в 27 г. вместе с императорским титулом имя
32
Брут Марк Юний (85–42 до н. э.) — возглавил заговор против Юлия Цезаря и участвовал в его убийстве. В литературной и исторической традиции выступает как обобщенный образ мужественного и верного своим убеждениям республиканца. Потерпев поражение в битве с войсками Второго Триумвирата, покончил с собой.