О ЗДРАВОМ СМЫСЛЕ
Здравый смысл не требует особой глубины суждения; он, вероятно, сводится к умению видеть любой предмет в его соразмерности с нашей природой или с нашим положением в обществе. Следовательно, здравый смысл — это способность, не мудрствуя, воспринимать вещи с их полезной стороны и здраво оценивать.
Конечно, тот, кто смотрит через микроскоп, видит вещи укрупненными, но теряет при этом представление о естественных их пропорциях относительно человека, чего не случается с тем, кто взирает на мир невооруженным глазом. То же — с тонкими умами: они часто заглядывают слишком далеко; здравым смыслом обладает тот, кто на все смотрит просто.
Здравый смысл — детище врожденной склонности к рассудительности, с одной стороны, и посредственности — с другой; это свойство скорее характера, нежели разума. Только те люди отличаются большим здравым смыслом, у которых рассудок преобладает над чувством, опыт над размышлением.
Здравость суждения идет дальше, чем здравый смысл, но основы ее более шатки.
О ГЛУБИНЕ
Глубина — вот цель всякого размышления. Тот, чей ум подлинно глубок, должен научиться улавливать свою легкокрылую мысль и как бы удерживать ее перед глазами, чтобы исследовать до конца, а также привести к определенной точке длинную цепь размышлений; тот, кому дарован подобный ум, особенно нуждается в ясности и рассудительности. Если же этих достоинств у него нет, ему не избежать заблуждений и путаницы. Но поскольку подобные умы в областях, непосредственно их касающихся, видят все-таки дальше других, они считают, что стоят к истине ближе, чем прочие люди, а так как эти последние не в силах ни следовать за ними их запутанными тропами, ни восходить от следствий к высотам причин, то, будучи неспособны по заслугам оценить такого рода ум, относятся к нему с холодным презрением.
Однако даже среди самих глубоких умов не существует двух одинаковых: один отличается знанием света, другой блещет в науке или искусстве, и каждый предпочитает ту область, с которой знаком лучше всего.
Следует, наконец, упомянуть о зависти, разделяющей умы сообразительные и умы глубокие, ибо сообразительность всегда приобретается ценой глубины и наоборот: поскольку первые идут быстрее, а вторые заходят дальше, те и другие преисполняются нелепым желанием соперничать, но, будучи во всем различны, не могут найти общей мерки, и ничто не властно их сблизить.
О ДЕЛИКАТНОСТИ, ТОНКОСТИ И СИЛЕ
Деликатность в основе своей — порождение души; это чувствительность, степень которой определяется также большей или меньшей свободой обычаев. Некоторые народы выказывали ее там, где другие проявляли только неуклюжую слащавость. У нас, французов, это свойство ценится, может быть, выше, чем у любой другой нации; мы стремимся многое дать понять, не называя вещи своими именами,[6] а представляя их в смягченных и неясных образах, ибо смешиваем деликатность с тонкостью, этой своеобразной мудростью в вопросах чувства. Природа, однако, разделяет два эти свойства, которые сделала столь различными: есть немало умов, которые только деликатны, и таких, которые только тонки; бывают даже умы, отличающиеся тонкостью не тогда, когда они что-то постигают, а лишь когда выражают это, ибо им легче говорить, нежели мыслить. Последняя особенность весьма необычна: подавляющая часть людей чувствует больше, чем может выразить их слабый язык, потому что красноречие, вероятно, наиболее редкий, равно как и самый изящный из всех талантов.
Сила ума также порождена чувством и характеризуется выразительностью слога, но, не подкрепленная ясностью и рассудительностью, она превращается в жесткость, утрачивает отчетливость, делается невразумительной и т. д.
О ШИРОТЕ
Ничто так не благоприятствует суждению и проницательности, как широта ума. На мой взгляд, она не что иное, как великолепная способность органов мысли усваивать много идей одновременно, не путая их друг с другом.
Широкий ум рассматривает разные существа в их взаимных отношениях; с одного взгляда охватывает предмет со всеми его ответвлениями; возводит последние к общему источнику и центру, а потом изучает с единой точки зрения. Он, наконец, проливает свет на многие важнейшие вопросы и пространные области.
Нельзя быть подлинным гением без широты ума, но можно обладать ею и не быть гением, потому что это разные вещи: гений деятелен и плодовит; широкий ум часто ограничивается рассуждениями, холоден, ленив и робок.
6
... не