2. Физические ограничения. Представьте себе максимизирующего доходы рабовладельца, который решил сэкономить на питании для своих рабов или заставить их работать без перерывов на сон. Он очень быстро обнаружит, что продуктивность его рабов многократно упала, и никакое количество ударов хлыстом ее не восстанавливает. Со временем, попробовав разные стратегии, он может выяснить, что его рабы выдают наилучшие результаты, если у них есть пища и время на отдых и сон. Не потому, что рабы ленятся — предположим, что страх наказания достаточно велик, чтобы они выкладывались полностью — но просто потому, что у человеческого тела есть некоторые физические ограничения, которые не дают скупости хозяина выходить за определенные рамки. Таким образом, «гонка на дно» не достигает настоящего этического дна, останавливаясь, когда исчерпаны пределы физических возможностей.
Джон Моэс, историк рабовладения, развивает эту мысль и пишет о том, что наиболее привычные нам представления о рабстве, почерпнутые нами из истории Юга США, являются исторической аномалией, и, вероятно, экономически неэффективны. В большинстве форм рабства, существовавших на протяжении истории — особенно в древности — рабам было принято платить за труд, с ними хорошо обращались и им часто предоставляли свободу.
Он утверждает, что это было результатом рационального экономического расчета. Рабов можно стимулировать кнутом или пряником, и кнут не особенно эффективен. За рабами нельзя наблюдать постоянно, и очень сложно понять, ленится раб или нет (или даже станет ли он работать лучше после наказания). Если вы захотите, чтобы ваши рабы занялись чем-то посложнее, чем сбор хлопка, у вас возникнут серьезные проблемы с мониторингом — как вы будете получать выгоду от раба-философа? Будете изо всех сил стегать его хлыстом, пока он не придумает теорию Добра, чтобы вы могли написать книгу и продавать ее?
Древним решением этой проблемы — и, возможно, ранним источником вдохновения для Фнаргла[20] — было дать рабу свободу заниматься любым делом, которое покажется ему интересным и прибыльным, а затем забирать себе часть его доходов. Кто-то принимал решение работать в мастерской хозяина и получал зарплату по результатам своего труда. Кто-то другой отправлялся искать свой путь в мире и посылал хозяину часть своих заработков. А иногда рабу называли цену за его свободу, и тот шел работать, чтобы однажды выкупить себя.
Моэс идет еще дальше и заявляет, что эти системы были настолько выгодными, что на Юге США постоянно тлела идея попробовать что-нибудь подобное. Факт того, что в реальности использовался метод кнутов и цепей, вызван не столько экономическими соображениями, сколько расистами в правительстве, которые жестко расправлялись с выгодными, но несколько далекими от идеи о господстве белой расы попытками освободить рабов и выстроить с ними более равноправное сотрудничество.
Поэтому в данном случае гонка на дно, в которой соревнующиеся плантации становятся все более и более жестокими по отношению к своим рабам ради максимизации конкурентоспособности, останавливается из-за физических ограничений, благодаря которым жестокость в какой-то момент перестает увеличивать производительность раба.
Можно привести еще один пример: основная причина, по которой мы сейчас не испытываем мальтузианский демографический взрыв, заключается в том, что женщины могут рожать только один раз в девять месяцев. Если бы члены всевозможных религиозных сект, делающих ставку на многодетные семьи, могли размножаться при помощи ксерокопии, то у нас бы были серьезные проблемы, однако в реальности они могут причинять лишь небольшое количество ущерба за поколение.
3. Максимизация полезности. Вплоть до текущего момента мы рассуждали в терминах дихотомии «сохранение ценностей/победа в конкуренции» и полагали, что оптимизация в пользу второго уничтожает первое.
Но многие из важнейших конкурентных гонок/процессов оптимизации в современной цивилизации напрямую связаны с человеческими ценностями. Победа в капитализме частично обуславливается удовлетворением ценностей потребителей; победа в демократии — удовлетворением ценностей избирателей.
Предположим, что у нас есть плантация кофе где-то в Эфиопии, на которой эфиопы выращивают кофейные зерна, продающиеся затем в США. Допустим, что она ожесточенно борется за существование с другими плантациями и готова пожертвовать всеми ценностями, которыми только можно, ради того, чтобы чуть-чуть вырваться вперед.
20
https://slatestarcodex.com/2013/03/03/reactionary-philosophy-in-an-enormous-planet-sized-nutshell/