А с другой стороны, его сейчас оправдывал тот факт, что в текущем процессе было слишком много уникального.
— С вами говорит заместитель начальника секретариата министра юстиции. Благодарю, что нашли возможность ответить, — возникшая перед лицом голограмма принадлежала с достаточно известным лицом.
— Не стоит благодарности, — сухо уронил судейский чиновник, не утруждаясь ритуальным поклоном вежливости. — Я вас слушаю.
— Я звоню по поручению…
— МНЕ ЭТО НЕИНТЕРЕСНО, — поторопился перебить далёкого коллегу председатель заседания. — Я уже нарушил регламент тем, что сейчас с вами разговариваю! Пожалуйста, переходите к делу.
— Какое решение вы намерены вынести?
Рядом и за министерским, судя по затемнению в левой части голограммы, явно кто-то находился.
И этот кто-то наверняка не ниже рангом, вздохнул про себя судья. Получается ровно две должности на выбор, одна другой интереснее.
— Вы отдаёте себе отчёт в полной незаконности того, что сейчас делаете? — спокойно уточнил Мацуи, в самых смелых мыслях не планируя отвечать на заданный вопрос.
— Очень сложный день. Очень сложный случай, я сейчас о вашем процессе в целом, — откровенно пояснил звонивший. — К сожалению, затронут целый клубок государственных интересов. Правительство не может пустить тему на самотёк.
— Вы отдаёте себе отчёт в полной незаконности того, что сейчас делаете?! — повторил Тоору уже повышенным тоном. — Или вам сказать открытым текстом?!
— Буду очень благодарен за открытый текст, — министерский вдохнул вроде как с облегчением.
Напрасно, хмыкнул судья про себя. Вслух же озвучил:
— Именем Японии, уведомляю вас о выдвигаемом вам подозрении в покушении на совершение преступления… — далее он по памяти назвал параграф и добавил. — Попытка воспрепятствия вынесению законного решения судом первой инстанции. Выражается в прямом либо непрямом давле…
— Мацуи-сан, подождите. — Секретаря вместе со стулом на колёсиках отодвинули в сторону. — Это моя инициатива. Здравствуйте. Мы могли бы поговорить не столь формально?
— Здравствуйте, господин министр, — по-прежнему без тени эмоций на лице поздоровался судейский чиновник. — У меня, как регулярно говорит один паренёк в зале для заседаний сейчас, есть встречный вопрос в ваш адрес. Господин министр, вы понимаете, что вы сейчас делаете?!
— Да. Я очень хорошо понимаю, что делаю в этом кресле последние три с половиной года, — Тоору попытались буквально поджечь взглядом.
— Вы сейчас стоите и никакого кресла рядом нет, — хмыкнул судья. — Но раз понимаете, то также должны учесть и следующее. Что бы вы сейчас ни сказали, это может быть и будет использовано против вас. Если я сочту ваши предложения неприемлемыми. Предупреждаю на старте, во избежание недоразумений.
— Я звоню не от своего имени. Меня тоже попросил коллега, он чуть более высокого ранга.
Вице-премьер, наверняка по поручению премьера, понимающе кивнул сам себе Мацуи.
— Ваше заседание из-за обилия журналистов является бомбой со взведённым механизмом. После того, как вы объявите ваше решение по делу, возможны колоссальные социальные последствия, — продолжил министр юстиции. — Причём в наше время они будут стремительны, хаотичны и неуправляемы. С учётом обстоятельств.
— Слушаю дальше.
— Я со всей серьезностью прошу вас ответить на единственный вопрос: лично вы сейчас склоняетесь к какому из двух решений? Разговоры о законности оставим для другого случая.
— Я не буду вам отвечать. Вернее, отвечу, но не то, что вы рассчитываете услышать. Господин министр, мои правовые оценки по данному процессу, до озвучивания в зале, являются инсайдерской информацией. Вы сейчас нарушаете сразу несколько пунктов закона о борьбе с коррупцией от… — Тоору назвал реквизиты законодательного акта. — При всём уважении к корпоративному духу, мне сложно понять и принять вашу позицию. Господин министр, я обязательно доложу на Коллегии об этом вашем звонке! Вас уведомляю прямо сейчас, во избежание кривотолков и недоговорок. Здесь я снова повторяюсь.
— Я рассчитывал, что мы можем договориться, — министр буквально сверлил взглядом несговорчивого чиновника. — Не стоит игнорировать серьёзных предупреждений. Вы же наверняка отдаёте себе отчёт…? — он не стал продолжать мысль.
Между строк повисла возможность самых разных последствий в будущем: будучи независимыми формально, судьи тем не менее являлись винтиками огромного механизма юстиции.
— Я понимаю, по чьему поручению вы сейчас звоните, — решительно встряхнулся Тоору. — Господин министр, я абсолютно искренне считаю: тот, кто стоит за вашим звонком, надеется удержаться у власти. Поэтому для разговора со мной и отрядили вас. Но это — очень большая ошибка. Причём, ваша общая.