Не придал этому особого значения, а Юрка потом мне рассказал. Увидев приближающийся бульдозер, он стал рассказывать почти реальную историю о том, что я, не заметив на буровой собаку, переехал её. И потом я долго отнекивался, и никто бы не узнал, но Юрка всё это видел, и даже предупреждал меня, но я, как специально, направил бульдозер на бедного пёсика. Фантазёр. Собака дохлая была, но не мной перееханая и лежала не на дороге, а в стороне, на снежном валике. И проехали мы совсем мимо. И несмотря на то, что у меня плохое зрение, а собака была белая, я её видел. Но рассказ в Юркиной версии был более прикольным, особенно своим эффектом. Все знали, что он любит пошутить, и солнышко грело, и шевелиться было неохота. А жить хотелось ещё больше. Смешно было только Юрке. Он, наверное, и сейчас любит пошутить. Человек с абсолютным чувством юмора.
**********
Родина – мать…
Поставками оборудования для нашего предприятия занималась итальянская фирма. Она же обеспечивала монтаж и наладку этого оборудования и в рамках договора, к нам приезжали иностранные специалисты – итальянцы. Приезжали небольшими партиями, каждый занимался только своим оборудованием.
Одну из партий мне пришлось встречать в Перми в качестве водителя. Днём решал проблемы снабжения и сбыта, что-то смотрел, покупал, с кем-то договаривался. А вечером подъехал в аэропорт. Встретил, рассадил, повёз.
Вместе с итальянцами прилетел и переводчик, очень хороший переводчик. Он одновременно общался с итальянцами, со мной и успевал перевести то, что я говорю итальянцам и то, что они говорят мне.
На въезде в Кунгур стоит огромный памятник, нет не такой большой как на Мамаевом кургане, но всё-таки достаточно внушительный. Увидев его, итальянцы загорелись желанием запечатлиться на его фоне. Вручили мне фотоаппарат, скучковались, чтобы было видно всех и памятник, по команде улыбнулись … Запечатлил.
Сев в машину и пощебетав, через переводчика спросили:«А что это за памятник? Кому?». Я, чтобы не вдаваться в подробности местного эпоса, о котором знают не все, а те кто знает – знают по разному, брякнул: «Родина – мать». Стремящийся ввысь памятник, очень своеобразно и символично изображал, наверное, фигуру, может быть человеческую, а венчавшая эту фигуру голова, была больше похожа на медвежью, чем на человеческую. Стоял в поле, был серым, без цветов надписей и дорожек. Итальянцы примолкли, потом стали перешёптываться и только минут через тридцать сочувственно спросили: «А почему такая страшная?» На что я мужественно и даже чуть-чуть гордо ответил «Родину как родителей – не выбирают!»
**********