И о боже, хочу ли я того, что будет дальше?
Я не шутила, когда отказалась от своей безумной идеи, потому что его рациональное объяснение, что мы испортим дружбу, имело смысл.
Но сейчас меня ни капельки не волнует здравый смысл.
Не тогда, когда его рот переместился к моей шее, прижимаясь горячими, влажными поцелуями к моему уху, не тогда, когда его руки скользнули по моей спине.
Я хочу…его.
Нет, это не так. Мне не нужен Джастин. Я просто хочу секса. Джастин — всего лишь инструмент.
Так ведь?
Мозг не подтверждает вопроса, и это приводит меня в панику.
Мои руки находят его плечи и отталкивают назад, сначала слегка, потом более настойчиво. Он отстраняется, медленно, неохотно, и я готовлюсь к его самодовольному победному взгляду, но удивительно, что он не выглядит торжествующим. Он выглядит… Смущенным.
Так же, как я себя чувствую.
Я заставляю себя улыбнуться, внезапно отчаявшись вернуть нас туда, где мы были. Друзьями.
— Похоже, тебе придется какое-то время смотреть повторы «Холостяка» на ноутбуке, а? — говорит он.
Он улыбается и я вздыхаю с облегчением.
— Ну и что? — спрашивает он. — Все еще думаешь, что это было мерзко?
— Все было нормально.
Его ладони упираются в стену по обе стороны от моей головы, и он медленно отодвигается, освобождая пространство между нами, и я одновременно испытываю облегчение и разочарование.
— Нормально? — спрашивает он.
— Ладно, ты был прав, — быстро соглашаюсь я. — Но и я тоже.
— На счет чего?
Я тычу пальцем ему в плечо.
— Это лучше тогда, когда тебе нравится человек.
Он поднимает бровь и идет за нашим пивом.
— С чего ты взяла, что так лучше?
Теперь моя очередь для уязвленного самолюбия.
— Ты хочешь сказать, что все твои поцелуи такие?
Пожалуйста, скажи «нет». Он берет свое пиво, делает глоток, обдумывая мой вопрос.
— Нет. Не все поцелуи такие.
Мой желудок вздрагивает от облегчения.
— Ладно, — ворчит он. — Может быть, эта идея на счет друзей и секса…
Мой живот переворачивается. Не столько с удовлетворением от того, что он доказал свою правоту, сколько с внезапным приступом паники от того, что он говорит. О том, что мы, возможно, вот-вот сделаем.
— Может быть, нам стоит подумать еще раз, — говорю я.
Он бросает на меня взгляд.
— Это же не было отвратительно, правда?
Совсем наоборот.
— Нет, я просто… возможно, ты был прав. О том, что все становится слишком сложным, — я делаю глоток пива, которое он мне протянул.
— Ну, в этом-то и прелесть взрослой жизни, Паркс. Мы должны решить, что нас развлекает, и не усложнять ничего лишний раз.
Я испытываю искушение. Ох, как меня подмывает.
— Так как же это будет? — спрашиваю я.
Он закатывает глаза.
— Это твоя идея. Разве ты не обдумала все детали, пока мучилась над этим всю дорогу домой от родителей?
Черт. Иногда мне кажется, что этот парень у меня в голове.
— Ну, — говорю я, облизывая губы. — Я думаю, что первое правило состоит в том, что правил не существует.
Он смеется.
—Твоя голова просто взорвалась, пока ты это говорила. Ты любишь правила.
— Я знаю, вот почему все должно быть по-другому, — я спешу объяснить. — Нет предела тому, сколько раз мы можем… делать это. Никакой временной шкалы. Мы остановимся тогда, когда захотим.
— Это что, эксклюзивная вещь?
Теперь моя очередь смеяться.
— Теперь взрывается твоя голова. Ты хоть знаешь, что такое эксклюзив?
— Я просто хотел спросить… Ты будешь беситься, когда я приведу домой другую девушку?
— Ладно, вот к чему я клоню, — говорю я. — Пока мы делаем это-что бы это ни было-это только мы. Но в тот момент, когда ты решишь, что хочешь вернуться к своей ежедневной рутине с разными девушками, просто скажи, и мы прекратим это, никаких обид.
Джастин прищуривается.
— А как насчет тебя? Те же правила?
— Да.
— Хорошо, — просто говорит он. — Когда начнем?
— Еще кое-что, — я поднимаю вверх палец. — Я думаю, нам нужно какое-то стоп-слово.
Джастин давится пивом.
— Чего?
Я закатываю глаза.
— Не такое стоп-слово. Я имею в виду, что если кто-то из нас хочет выйти из соглашения, по любой причине, просто скажем слово, и мы закончим все это, не задавая вопросов, никогда больше не упоминая. И мы возвращаемся к тому, какими были.
— Но я думал, мы просто договорились, что не будем усложнять ситуацию, — он пожимает плечами. — Ладно. Что за слово?
— Что-то рандомное, — говорю я. — Которое не проскользнет в обычной беседе.
— Моногамия? — спрашивает он с дерзкой ухмылкой.
— Я думала, скорее… кумкват или что-то в этом роде.
Он заливается смехом.
— Как насчет виолончели, — говорит он. — Музыкальный инструмент, на котором никто не играет за пределами средней школы? Ты даже не знаешь, что это такое. Я тоже не знаю, что это такое. Это наверняка не всплывет в обычном разговоре.
— Хорошо, — говорю я, размышляя.
— Тогда ладно. Итак… когда мы начнем?
Его взгляд скользит по моему телу, и я смеюсь.
— Ты и правда как все парни.
— Этот поцелуй был горячим, Паркс. Это ведь не странно, что я так говорю, правда?
— Нет, — задумчиво отвечаю я. — И да. Поцелуй был горячим.
— Так чего же мы ждем? Моя кровать или твоя?
— О, это совсем другое дело, — говорю я. — Пусть только твои простыни будут чистыми. Или всегда будем на моей.
— Слишком много думаешь, — говорит он, качая головой. — Поверь мне, когда мы займемся этим, тебе будет все равно, чистые простыни или нет.
— Мне не все равно.
Только я не уверена, что смогу это сделать. Джастин допивает пиво и бросает бутылку в мусорное ведро, поворачивается ко мне лицом.
— Ладно, очевидно, твоему гиперактивному уму нужно время, чтобы все обдумать, так что я пойду смотреть телевизор и наслаждаться полным контролем над пультом. Скажи, когда захочешь.
— Завтра вечером, в восемь часов, — говорю я, прежде чем теряю самообладание.
Он делает паузу, чтобы взять еще пива.
— О, черт возьми, нет. Мы будем планировать это дерьмо?
Я вздергиваю подбородок.
— Именно так. Прими это или иди в зад.
А потом, просто чтобы немного поиграть, я закусываю нижнюю губу и отпускаю. Медленно. Он замечает.
— Ладно, — у него грубый голос. — Завтра в восемь.
Через десять минут мы оба валяемся на диване. Мне повезло, и по телевизору никаких спортивных матчей, поэтому он остановился на каком-то ужастике.
Его ноги вытянуты на кофейном столике. Мои лежат у него на коленях. Все просто, как всегда. Ничто не кажется другим, ничто не кажется странным.
Вот только одно немного отличается.
Я понимаю, что не могу ждать до восьми часов завтрашнего вечера.
========== 10. Джастин ==========
Мне нравится моя работа. И, кажется, у меня неплохо получается, потому что ходят слухи, что я претендую на повышение. Но сегодня? Сегодня я ни хрена не могу сосредоточиться.
Я наблюдаю за часами. Я превратился в одного из тех несчастных рабочих, которые постоянно смотрят на часы, а потом с возмущением осознают, что прошло всего пять минут.
За исключением того, что большинство людей с нетерпением ждут пяти часов. Когда они могут пойти на йогу, в бар или просто домой.
Пять часов для меня ничего не значат. Мне нужно, чтобы было восемь часов.
Время, когда я увижу Паркер Блэнтон голой.
Эта мысль должна ужасать меня. Она моя лучшая подруга. Это… Неправильно. Но после того поцелуя, я почти уверен, что единственная ошибка в том, что мы не думали об этом раньше. Секс без обязательств с самой горячей девушкой, которую я знаю.
Я пытаюсь вернуть свое внимание к компьютеру. Я менеджер по продуктам в команде электронной коммерции, один из полудюжины сотрудников мужской секции гольфа. Мне это чертовски нравится. Мои дни состоят из мозгового штурма улучшений для секции, написания документов требований для этих улучшений, затем их тестирования и т.д.