Она улыбается мне, но ее улыбка слегка сползает, когда она видит меня, и наклоняет голову, как бы говоря: «Ты в порядке?»
Я мысленно встряхиваюсь и заставляю себя улыбнуться в ответ. У меня все в порядке. Но я не в порядке. Я не могу не думать о том, что сказала Миссис Блэнтон.
О том, что мы с Паркер найдем людей, которые для нас будут важнее.
И мне это совсем не нравится.
========== 21. Паркер ==========
Что бы ни случилось с Джастином, пока я готовила с отцом, всё исчезло к тому времени, когда мы добрались до десерта: восхитительный пирог с марионберри и ванильным мороженым.
К тому времени, когда мы заканчиваем мыть посуду и мои родители отправляются спать, я чувствую себя очень довольной, впервые за долгое время.
— Давай соберем пазл? — Спрашиваю я.
Джастин стонет.
— Как насчет прогулки по пляжу?
Я скептически смотрю на улицу.
— Ты имеешь в виду прогулку по черному как смоль пляжу рядом с сердитым тихим океаном в сорокаградусную погоду под дождем? — спрашиваю я.
Он ухмыляется.
— Да. Именно так.
— Сукин ты сын, я в деле.
Через пять минут мы уже с ног до головы закутаны. Я в толстовку, которую у него отобрала, а Джастин в черный флисовый пуловер. Мы идем к пляжу, и, к счастью, дождь, кажется, уменьшился.
Здесь не так холодно, как я ожидала, ничто не раздражает меня больше, чем песок в ботинках, я снимаю носки и теннисные туфли рядом со ступенями, ставя их на большой, безошибочно узнаваемый камень, так что я смогу найти их снова.
Джастин следует моему примеру, и мы оба закатываем джинсы до середины икр. Песок под ногами холодный, но очень приятный. Мне всегда нравились поездки в Кэннон-Бич. Это одно из самых красивых мест в мире, сплошные неровные волны, гладкий песок и знаменитая скала Сена, нависающая над пляжем.
Но несмотря на то, что лето — это самый разгар сезона, с кострами, рожками мороженого и солнцем, я всегда любила приезжать зимой. Ничто не сравнится с тем, чтобы свернуться калачиком с книгой и одеялом, когда снаружи бушует шторм, или жарить зефир в камине.
Но самое лучшее — это пляж полностью в своем распоряжении.
Что ж. И лучший друг.
Джастин, кажется, чувствует то же самое, потому что он глубоко дышит, и я практически чувствую, как он расслабляется, когда идет рядом со мной. Сейчас отлив, и песчаные просторы кажутся бесконечными. В молчаливом согласии мы поворачиваем налево, хотя на самом деле не имеет значения, в какую сторону мы идем.
Несколько мгновений мы идем молча, прежде чем я начинаю говорить.
— Так о чем вы говорили с моей мамой? — спрашиваю я.
Он замолкает на минуту, как будто раздумывая, говорить или нет.
— Твоя мама беспокоится о тебе, — наконец говорит он.
Я удивленно поворачиваю голову.
— Серьезно? Я о чем-то не знаю?
Джастин не шутит в ответ, вместо этого он засовывает руки в карманы и на мгновение запрокидывает голову к небу.
— Она думает, что ты не справляешься со своим разрывом.
Я открываю рот, потом закрываю его. Ну, такого поворота я не ожидала. Большую часть времени я чувствую, что мы с мамой на одной странице, но это застает меня врасплох.
— Она так сказала?
Он пожимает плечами.
— Что-то о сдерживаемых эмоциях, бла-бла-бла.
Я засовываю руки в карманы, размышляя об этом. По правде говоря, я мало думала о Лэнсе. Или об расставании. Но если уж быть до конца честной… Я не позволяла себе думать об этом. Всякий раз, когда что-то напоминает мне о Лэнсе, я сразу же вспоминаю, как ужасно я себя чувствовала, когда он меня бросил.
— Она права? — спрашивает он через несколько секунд. — Ты не забыла его?
Я останавливаюсь, потому что внезапно чувствую, что слишком много ходить, думать и говорить одновременно.
— Может быть, — тихо отвечаю я.
Он тоже останавливается и поворачивается ко мне. Я не могу разглядеть его лица. За звездами и полумесяцем, просвечивающим сквозь туман, нет никакого света, но я чувствую его интенсивность.
— Может, тебе стоит с этим разобраться, — говорит он.
— Да, но как? — говорю я. — Поверь мне, я хочу двигаться дальше. Я не хочу быть одной из тех леди, которые доживают свой сорок пятый день рождения и только потом понимают, что не могут забыть свое двадцатилетнее прошлое. Нет никакого учебного пособия по психическому здоровью.
Джастин расправляет плечи и смотрит на песок.
— Может быть, ты начнешь с разговора с Лэнсом?
Это не такая уж ужасная идея. Попрощаться, и все такое.
— Наверное, можно позвать его выпить кофе или еще что-нибудь, — бормочу я.
— Не водка?
— Нет. Мне нужна ясная голова, — говорю я.
Мы снова идем, оба молчим. Я знаю, почему я молчу, но не могу понять, почему Джастин так погружен в свои мысли.
— Мама еще что-нибудь говорила? — спрашиваю я. — Ты выглядишь каким-то задумчивым.
— Задумчивым, да? — он говорит. — Звучит сексуально.
— Выкладывай, — я игриво толкаю его локтем.
Но его следующие слова совсем не игривы.
— Я не хочу, чтобы наша дружба менялась, — говорит он.
Мои шаги замедляются, и тогда я прыгаю вперед, перед ним, подняв ладонь, так что у него нет выбора, кроме как остановиться.
— Подожди, что? Что, черт возьми, моя мама сказала тебе?
Честно говоря, это совсем не похоже на Джастина, и я не знаю, нравится ли мне это. Я редко злюсь на маму, но мне не очень нравится, что она каким-то образом превратила моего лучшего друга в сдержанную оболочку самого себя.
Джастин отворачивается от меня.
— Просто…наверное, я начинаю понимать, что мы не можем быть такими вечно.
— Да, можем, — упрямо говорю я.
Его улыбка немного печальна.
— Можем? А если ты встретишь кого-то? Я имею в виду не просто симпатичного парня в баре, а… Того самого. Или ч встречу? А что будет, когда один из нас женится?
Если я думала, что мой мозг избегает воспоминаний о том, как Лэнс бросил меня, это ничто по сравнению с тем, как мой мозг отказывается воспринимать мысль о женитьбе Джастина.
— Ты кого-то встретил? — я заставляю себя спросить. — Я имею в виду кого-то…особенного?
— Нет. Но это просто…это произойдет когда-нибудь, понимаешь?
Для нас это странная смена ролей. Он рассудительный, а я такая упрямая.
— Да, но, может быть, нет смысла думать об этом сейчас, — медленно говорю я. — Может, это наше будущее, но не настоящее, понимаешь?
Он поворачивается и смотрит на воду, прежде чем снова посмотреть на меня.
— Ты права. Прости. Твоя мама профессионал забраться в голову.
— Лишь в твою голову, — поддразниваю я.
Мы продолжаем идти, и напряжение, кажется, исчезает, и я думаю, что мы вернулись к нормальной жизни. Назад, туда, где мы должны быть.
Но…
Джастин медленно протягивает ко мне руку, и я смущаюсь, пока его пальцы не касаются моих. Этот жест осторожны… Нежный.
Джастин-мой лучший друг во всем мире-держит меня за руку.
И несмотря на то, что мой мозг полностью ошарашен, мои пальцы, кажется, знают, что делать, переплетаются с его, и мы идем рука об руку по тихому пляжу, каждый из нас погружен в свои мысли.
Но, клянусь жизнью, я не могу набраться смелости и спросить его, так ли опасны его мысли, как мои.
========== 22. Джастин ==========
Я не могу уснуть.
В пляжном домике, который всегда арендуют Блэнтоны, четыре спальни, и мы с Паркер в разных комнатах, очевидно, потому что ее родители не знают, что в последние недели мы делили одну кровать. Но прошло уже больше часа с тех пор, как мы с Паркер вернулись с прогулки по пляжу, а я уже добрых сорок пять минут пялюсь в потолок.
В конце концов, я должен признать настоящую причину, по которой я не могу спать: Потому что Паркер не рядом со мной.
Каким-то образом за последние несколько недель я привык к ее теплоте, прижавшейся ко мне. Привык к запаху ее шампуня и звуку ее дыхания.