– Извини, что я это ляпнул, ладно?
– Попытаюсь!
– Ага. Ну, пока.
Когда он шел, вернулась Кейт и спросила:
– Хочешь кофе? Ты опять пойдешь работать во дворе?
– Нет, у меня нет времени. Я позвоню тебе позже. – Повязав галстук и накинув пиджак, я поехал на метро в Манхэттен.
Глава 10
Мой офис оказался небольшой комнатой с высокими потолками, находившейся в старом здании напротив Центральной библиотеки на Пятой авеню. Из пыльного окна с жалюзи мне была видна улица, по которой сновали люди и, словно кусочки магнита по желобу, катились такси и автобусы. Справа был перекресток Пятой авеню и Сорок второй улицы, а напротив – огромное здание библиотеки, наподобие греческого саркофага, с широкими ступенями и каменными львами у входа.
Мой офис освещался огромным светильником в форме шара, свешивавшимся с потолка на длинном проводе. С трех сторон в стены были встроены окрашенные в зеленое металлические полки, которые были пока пустыми и пыльными. Рядом с маленьким деревянным поцарапанным столом стояло вращающееся винтовое кресло. Позади стола громоздился большой шкаф для бумаг с четырьмя ящиками, а слева, на маленькой металлической подставке на колесиках, электрическая пишущая машинка с наклеенной на ней биркой, гласившей, что машинка взята напрокат в конторе офисного оборудования “Орел”. С одной стороны подставки стоял деревянный стул, а рядом – металлическая корзина для мусора. Вот и вся мебель.
На столе помещался черный телефонный аппарат, как и все остальное в комнате, покрытый пылью. В верхнем боковом ящике стола я обнаружил стопку белой бумаги, большой желтый скоросшиватель, шариковую ручку и пять новеньких, только что заточенных карандашей. Другие боковые ящики были пусты, но в среднем лежал листок бумаги со списком, о котором я просил Рембека. Аккуратно, в столбик, были напечатаны десять имен с адресами, номерами телефонов и сведениями о роде занятий. Бросив беглый взгляд на него, я позвонил Рембеку. Когда он подошел к телефону, я сказал:
– Я звоню из офиса.
– Как он вам, нормально? – Он-то нормально, а вот список – нет.
– Список, который я вам прислал? А в чем дело?
– В нем нет имени Доминика Броно.
– Что? Моего шофера?
– Он знал Риту. Он, по вашим указаниям, всегда возил ее на машине.
– Вы думаете, он? Ах, мерзавец...
– Нет, – перебил я его. – Я говорил с ним и выяснил, что это не он. И все же вы должны были внести его в список. Оставьте свои аристократические замашки, Рембек, и дайте мне полный список.
Секунды на три-четыре наступило молчание, а затем он проговорил:
– Вы правы. У Честертона есть рассказ про почтальона, не помните название?
– Понятия не имею, – ответил я.
– Я как-то давно его читал. Да, как же он называется? Ну вот, не успокоюсь, пока не вспомню. Суть в том, что людей на заднем плане никогда не замечаешь. Когда все перечисляли тех, кто там был, никто не догадался упомянуть почтальона, а оказалось, что именно он и убийца.
– Вот это мне как раз и надо, – заявил я. – Список всех почтальонов.
– Дайте мне еще немного подумать, – попросил он. – Если я кого-то упустил, то пришлю вам дополнение к списку. Вам еще что-нибудь нужно?
– Да. Помощник, кто-нибудь на роль секретаря и посыльного.
– Понятно. Мальчик на побегушках. В течение получаса пришлю вам его. Что еще?
– У вас есть при себе экземпляр вашего списка?
– Естественно.
– Прекрасно. Пошлите людей, чтобы ознакомились с их алиби на позавчерашнюю ночь. Убийца мог съездить в Аллентаун и обратно часа за три, а прибыть туда он мог в любое время между одиннадцатью тридцатью в среду и, скажем, семью утра в четверг. Поскольку она только что приняла душ, это было, скорее всего, около полуночи или немного позже.
– Она только что приняла душ? Перед тем как ее убили? Я не знал.
Он замолчал, и я догадался, что на него нахлынули интимные воспоминания. Обследовав те апартаменты с маленькой зеленой ванной комнаткой с душевой кабиной и заваленную ее вещами спальню с лоскутным одеялом на кровати, я мог сейчас вообразить, какие картины проплывают перед его мысленным взором, однако мне они представлялись размытыми, не очень четкими. Ведь я никогда не видел лица Риты Касл.
– Алиби подразумевает, что между десятью часами вечера в среду и половиной девятого утра в четверг не остается незакрытым трехчасовой промежуток.
– Да-да, – откликнулся он. Голос его прозвучал странно. Он прокашлялся и уже обычным голосом продолжал:
– Я постараюсь к концу рабочего дня все выяснить. Вы будете в офисе?
– Да. Пока не получу ответов по алиби. Потом мне понадобится побеседовать с оставшимися.
– Ясно. Что еще?
– Она когда-нибудь представляла вас друзьям, которые у нее были до знакомства с вами?
– Что, всякой деревенщине? Нет, у нее хватало ума этого не делать.
– Никогда? Никому?
– Ни одному человеку.
Это было, собственно, не так уж важно. Рита же написала в записке: “Я встретила настоящего мужчину”, что, видимо, означало, что с ним она познакомилась уже после Рембека. Однако я хотел проверить и другие возможности. Таким образом я, в случае чего, освобождал себя от лишней работы.
– Когда будете посылать мне новый список, включите в него адрес и номер телефона Доминика Броно.
– Значит, вы все-таки думаете, что это он.
– Нет, не думаю. Но я – педант.
– Вы со мной откровенны?
– Рембек, когда я кого-то заподозрю, я вам первому сообщу.
– Хорошо. Что еще?
– Вы обещали мне достать в полиции данные лабораторных исследований.
– Они уже на пути в Нью-Йорк. Вы их получите в течение часа.
– Ладно.
– Вы хотите, чтобы я договорился для вас о встречах с людьми из списка?
– Нашими подозреваемыми? Нет, с этим подождите. Пусть произведут предварительное дознание.
– Хорошо. Что еще?
– Пока все.
– Хорошо. Позвольте вам кое-что сказать, мистер Тобин?
– Валяйте.
– Я уверен, что в управлении полиции совершили ошибку. На этом мы и завершили разговор, после чего я сел за пишущую машинку и принялся за составление предварительного рапорта, суммируя все, что произошло к данному моменту, на середине я прервал работу, вспомнив, что нужно позвонить Кейт. Я набрал ее номер, дал ей свой, сообщил, что не знаю, когда вернусь домой, и опять засел за рапорт.
Я уже заканчивал, когда раздался стук в дверь. Я крикнул “Войдите!”, дверь отворилась, и вошел мой “мальчик на побегушках”.
Забавно, но он действительно выглядел как мальчишка – маленький, шустрый и юркий. И лишь трясущиеся руки выдавали в нем вполне взрослого и к тому же склонного к пьянству. Он поздоровался, назвавшись Микки Ханселом, и я сказал, что хочу послать его кое-что купить. Он встрепенулся, приготовившись слушать.
– Коробку папок, таких, чтобы влезли в этот шкаф. – Я вытащил из кармана блокнот. – Два блокнота – точно таких же. И кофе с рулетом для нас с вами.
– Да, сэр, – кивнул он. – Папки для документов. Блокноты. Кофе и рулет.
– И скажите лифтеру, что вам понадобится рабочий стол.
– Да, сэр, скажу. – Он отсалютовал мне трясущейся рукой, нервно улыбнулся и вышел.
Мой помощник еще не пришел, а рабочий стол уже принесли. Двое одетых в майки мужчин внесли его, поставили в угол и снова вышли. Это был прямоугольный деревянный стол, старый, обшарпанный и поцарапанный, как и мой.
Когда вернулся Микки Хансел, я спросил:
– Вы знаете, что, собственно, произошло?
– Не имею ни малейшего понятия, сэр, – быстро ответил он.
– Да ладно! Неужели вам никто ничего не рассказал, когда посылали сюда?
– Да, сэр. Мне дали адрес, объяснили, что вы – бывший полицейский и с вами надо держать ухо востро и что сейчас вы работаете на мистера Рембека, поэтому я должен выполнять все ваши поручения.
– Прежде всего я поручаю, чтобы вы были в курсе происходящего, – сказал я. – Когда человек знает, в чем дело, он лучше работает.