— Тсссс, не надо. Я и так знаю все, что ты обо мне думаешь. Расслабься, сейчас мы будем перемешаться по чувствам.
Кажется, Ларрен не понял, что я имела ввиду и попытался меня оттолкнуть. Пришлось, как следует обнять его и прижать к себе, чтобы не дергался. Нельзя, совершая телепортацию без ориентиров и руководствуясь только направлением нити, связывающей с объектом поиска, делать резкие движения.
— Вера, какого… твою мать, зачем мы переместились в Даран?
Да, я понимаю, что Ларрен не очень рад тому, что мы оказались в столице Шактистана. К сожалению, тут я ничего изменить не могу, придется ему потерпеть.
— Я перемещалась по нити, связывающей меня с Терином. Она вывела сюда. Следовательно, он здесь.
— Так это и означает — переместиться по чувствам?
— Да. А ты что подумал? — интересуюсь я и с легким удивлением обнаруживаю, что маг еще не разучился краснеть.
— Неважно, — ворчит он, отводя взгляд, — с тобой, что только в голову не придет. Ты уверена, что Терин в Даране?
— Да. Он в этом городе, но где именно, я сказать не могу. Связь слабая.
— Значит, будем искать, — вздыхая, подводит итог Ларрен. — Не знаю, сколько времени это займет, ты можешь остановиться у меня.
— Нет. Мы оба остановимся в гостинице. Это не обсуждается! Домой еще успеешь. Потом, — решаю я. Вижу ведь, как сильно не хочет Ларрен возвращаться в свой дом. И мое требование насчет гостиницы его радует.
Смешно сказать, но я благодарен Вере за предложение остановиться в гостинице. Не желаю возвращаться ни в один из своих домов. Разве что, в лачугу, но она далеко, да и не предназначена она для раздельного проживания. А останавливаться с этой женщиной в одной комнате я не хочу. По ряду причин.
К счастью, вынесло нас не в центр города, а на одну из его окраин, ближе к порту.
— Ну, где здесь можно остановиться? — спрашивает Верлиозия.
— Подожди, — говорю, — минутку.
Верлиозия морщится.
— Зачем?
— Нужно.
Одно любопытное заклинание, и ее облик меняется вместе с одеянием. Сейчас передо мной уже не высокая худая женщина в мужской одежде, а милая, немного пухлая смуглая и темноглазая особа в традиционном шактистанском хандабе — длинном, широком одеянии — нечто вроде наглухо застегнутого плаща с капюшоном, скрывающим волосы.
— В кого ты меня превратил? — возмущается Верлиозия.
— В нормальную женщину, — бормочу в ответ, производя с собой аналогичные манипуляции. Нет, пол я оставил тот же. Просто изменил цвет кожи, нарастил усы и короткую седоватую бородку. Заменил свой привычный наряд узорчатым, из богатой, переливающейся ткани, халатом, мягкими кожаными туфлями. Соорудил платок себе на голову. Сейчас бы еще вспомнить, как он повязывается. Ага, вот так.
— Ты по-шактистански разговариваешь? — спрашиваю у Веры.
— Нет! Как-то обходилась без этого.
— Вот и отлично. Значит, будешь больше молчать. Впрочем, не имеет значения. Женщина говорит — ветер воет. Ты — моя покорная и тихая сестра.
— А что не супруга? — спрашивает Вера с издевкой в голосе.
— Супруга дома должна сидеть. А ты… Скажем, замуж я тебя привез выдавать. И ты не расслышала, что я сказал про покорность?
Вера опускает ресницы и бормочет:
— Как скажешь… братец.
— Можешь звать меня господином, — ухмыляясь, сообщаю я. Ну не могу удержаться и не поддеть этого "всесильного дракона"!
— Сочтемся, господин, — фыркает в ответ Верлиозия.
Мне не слишком-то хорошо знаком этот район, но дорогу худо-бедно я помню. Где-то через час мы с моей "молчаливой и покорной" спутницей приближаемся к рынку. Рынок — центр города, рынок — источник информации. Но, главное, рынок — это то, куда волей-неволей стекается все странное, чудесное и чудаковатое тоже. Откуда же нам начинать поиски, как не отсюда?
Гостиница "Золотая пальма", насколько я помню, одна из самых дорогих в Даране. Сам я в ней не бывал, но, помнится, когда я развлекался, изображая из себя собственного слугу, люди говорили, что место это шикарное, и останавливаются там только очень богатые купцы и те государственные служащие, которых решили во дворцах не размещать. В Пальму нужно въезжать с помпой, на экипаже, со слугами, багажом. Мне некогда это все организовывать, а потому мы туда не идем.
Но неподалеку от "Золотой пальмы" есть небольшой постоялый двор для людей попроще. Называется он отчего-то "Морская дева". Там я, кстати, останавливался как-то. Под личиной, разумеется. Нет, это отношения к делу не имеет.
Нам с Верой, которая без нареканий изображает из себя мою тень, отводят две комнаты на втором этаже с окнами на глухую стену соседнего дома. Меня устраивает. Нравится ли это моей спутнице, по большому счету, плевать.