- Ну что ж, идите, только зря. Мы бы сейчас вместе поужинали.
Мама шла впереди, а Димка сзади, стараясь ста вить ноги в мамины следы. Мама ни разу не оглянулась, и Димка вспомнил, как несколько минут назад мама весело смеялась. Димка почему-то вдруг подумал, что он помешал маминому веселью.
Разговор
Но, когда они пришли в мамину комнату,у Димки это настроение прошло. Мама стала такой, какой была всегда. Она раздела Димку, накормила его. Всё она делала быстро, споро. Димка сидел на кровати, укутанный в одеяло, и следил за ней. А потом мама прилегла с ним рядом, и Димка всё ей рассказал. Мама не стала его ругать, а сказала, что у него нет никакой выдержки.
В комнате было уже давно темно, но, сколько Димка ни прислушивался, маминого дыхания не было слышно. «Значит, не спит», - подумал он и тихонько спросил:
- Мама, а тебе здесь хорошо?
Мама долго ему не отвечала. Димке даже надоело ждать. Он решил, что, видно, мама всё-таки спит, но тут раздался её голос:
- Как ты, Димка, странно спрашиваешь. Хорошо! Ведь здесь моя работа.
- Но тебе здесь хорошо? - Он закрыл глаза, чтобы не видеть темноты, и ещё тише добавил: - Или тебе со мной лучше?
Мама опять помолчала, и уже сквозь сон Димка услышал:
- Конечно, мне здесь плохо без тебя.
Утром, пока мама готовила завтрак, Димка вышел во двор, чтобы осмотреться. Когда он вернулся, за столом сидел Север Иванович. Он курил трубку и внимательно слушал маму. Димка не видел его лица, а только широкую спину, обтянутую свитером, чёрный с проседью затылок и загорелую шею.
Мама обернулась к Димке и сказала ему:
- Вот позвала Севера Ивановича. - Она немного смешалась и добавила: - Посоветуемся с ним, как нам с тобой быть. Не возражаешь?
- Ну, начнём военный совет. - Север Иванович посмотрел на Димку. - Хотя, в общем, разговаривать долго не о чем, обстановка ясна. Школу ты, брат, бросил зря!..
Димка вдруг обозлился:
- А вам какое дело, чтобы советовать!..
Север Иванович помолчал, потом встал, его весёлые глаза потухли, а толстоватые, добродушные губы сжались в твёрдую прямую линию.
- Значит, не желаешь принять совет? А я хотел тебе по-дружески.
Мама взволнованно перевела глаза с Димки на Севера Ивановича и сказала с мягким укором:
- Ну как тебе не совестно, Димка! Ведёшь себя, как пятилетний.
И тогда вдруг Димка сказал то, что нужно было, то, что они хотели, наверно, от него услышать:
- Я поеду домой и пойду в школу.
- Вот это мужской разговор! - Север Иванович снова сел на табуретку. - А если наберёшься духа, то ещё и перед учительницей извинишься.
В обратный путь
На следующий день Димку собирали в обратный путь. Север Иванович подарил ему новенькие унты и полевой двенадцатикратный бинокль, чтобы мальчику было не так грустно уезжать. И Димка теперь щеголял в унтах и с биноклем, как полярный исследователь.
На станцию поехали в аэросанях. Дорога, которая показалась Димке такой длинной, когда он добирался к маме, теперь промелькнула незаметно.
Весь путь Димка и мама молчали, а Север Иванович старался их развеселить. Но веселья всё равно никакого не получалось.
Поезд стоял недолго. Мама обняла Димку, и он почувствовал, что она готова вот-вот заплакать.
- Если ты завтра не вернёшься в школу, - сказал Север Иванович, - - я перестану тебя уважать.
Димка кивнул, и поезд тронулся.
Димка бросился в вагон, подбежал к окну, нашёл в замороженном стекле маленькую дырочку, сильно подул на неё и увидел маму и Севера Ивановича.
Они смотрели вслед поезду, хотя Димку, конечно, не видели. Они были такие маленькие в этом большом снежном просторе, с высокими сугробами, которые стояли, точно стадо заснувших белых медведей.
На следующее утро к Димке прибежал Юра Новиков.
- Ты откуда узнал, что я приехал? - мрачновато спросил Димка.
Шёл в школу, вижу - у тебя свет, значит, приехал.
А с каких это пор ты в школу стал ходить мимо нашего дома?
Юра покраснел.
- А знаешь, что я, Димка, тебе скажу? Ты гордый одиночка, как лермонтовский Демон. Ничего никому не сказал и сам в дураках остался.
- Это почему же? Уж не потому ли, что я не забыл Михаила Платоновича, а вы забыли?
- А мы тоже не забыли, это во-первых. А во-вторых, Михаил Платонович сам сюда выписал Наталью Валентиновну, потому что она его ученица. Она нам сама рассказала.
Они помолчали.
- В школу пойдёшь? - спросил Юра.
- Пойду, только могу и без провожатых.
Юре стало неловко, что Димка так его выживает, но он всё же остался стоять. Он посмотрел на свои ноги в валенках и сказал: