ИОСИФ. Не фараон пугает эту муху.
ПОТИФАР. Тогда кто?
ИОСИФ. Я сам.
ПОТИФАР. Что? Ну, это уже нелепо. Да ты — самый важный человек в Египте после меня.
ИОСИФ. Если что-то и погубит меня, это буду я сам.
Вашни взяла меч из рук Потифара и вкладывает в руку Иосифа, который вкладывает его в руку Потифара.
ПОТИФАР. Что тебе нужно, Иосиф, так это хороший врач. Скажи мне, много ли ты ешь свежих плодов и зеленых овощей?
ИОСИФ. Да, и выпиваю кувшин нильской воды, каждое утро, регулярно, как рыба.
ПОТИФАР. И от этого… от этого ты не чувствуешь себя дурно?
ИОСИФ. Я чувствую себя превосходно. Мне больше не нужны солнечные часы, чтобы отмечать время. Но, несмотря на это, я все еще думаю, что Малфи большего стоит живым, нежели мертвым.
ПОТИФАР. Подумай об опасности! В своем положении ты не можешь позволить себе так рисковать.
ИОСИФ. Защитить меня от козней Малфи будет легко. Он пытается убить меня, потому что в его интересах убрать меня с дороги. Пусть его интересы будут связаны с моей жизнью, и он будет с таким же старанием защищать меня, как хотел убить.
ПОТИФАР. Если бы я был на месте богов, я был бы рад все так устроить, но я же не бог.
ИОСИФ. Все, что тебе надо сделать — сказать твоим солдатам по всему Египту, что в день моей смерти, неважно, от чего она наступит, Малфи должен тоже умереть, и точно так же.
МАЛФИ (поднимая голову, но все еще на коленях, с протестом). Но, Иосиф, это значит, что, если ты будешь купаться в Ниле, а священный крокодил проглотит тебя — я тоже буду брошен крокодилам. Разве это честно? Разве это справедливо?
ИОСИФ. Нет. Но это очень удобно для меня. Думаю, ты очень старательно будешь следить за тем, чтобы ни одному священному крокодилу не удалось поужинать подобным образом.
МАЛФИ. Я сделаю все, что в моей власти. Но такие вещи в руках богов.
ИОСИФ. Тогда ты можешь иногда помолиться о моей безопасности — после того, как сделаешь все, что можешь, по существу.
МАЛФИ. Буду! Обещаю тебе. Я буду молиться за тебя день и ночь.
ПОТИФАР (смеется с большим удовольствием). Уже начинает действовать! Он совсем другой человек.
ВАШНИ. Кажется, он немножко проникся общественным духом. Но не забудь отдать приказ страже.
ПОТИФАР. Не бойся. Это будет сделано, прежде чем уста мои коснутся мяса или питья.
ВАШНИ. Хорошо. А теперь, когда в доме Потифара снова порядок, я пойду к своей дочери и буду учить ее искусству быть красивой. (Выходит).
ПОТИФАР (смеется). Чудеса, совершеннейшие чудеса! Хлоп! (щелкает пальцами) — и ты превращаешь своего злейшего врага в лучшего друга. (Откладывает меч, потом надевает золотой наплечник и мантию правителя Египта). Я ухожу, чтобы все рассказать фараону. Думаю, отныне мы будем так поступать со всеми нашими политическими узниками вместо того, чтобы отрубать им головы. (Собирается уходить, потом поворачивается). Как там зовут этого бога, что присматривает за вами, евреями?
ИОСИФ. Иегова.
ПОТИФАР. Иегова. Что касается тебя, пока что он неплохо справляется. Но я все-таки скажу, что важная персона вроде тебя не должна в такие времена зависеть от какого-то племенного бога. (Уходит).
ИОСИФ (слышится звук трубы). Что за адский шум?
МАЛФИ. Иосиф, я должен просить тебя, чтобы ты с большим почтением говорил о богах Египта. Это трубы в честь бога Пта.
ИОСИФ. Тебе незачем стоять тут весь день. Иди и купи краску.
МАЛФИ. Я сделаю это немедленно. (Умоляюще). Иосиф, ты ведь будешь беречь себя, правда?
ИОСИФ (поднимает кинжал и вежливо вручает его Малфи). Нет. Теперь это твоя забота.
Малфи поспешно выходит. Иосиф подходит к окну и смотрит на праздничную толпу на улице с явным неодобрением. Тихо входит Арраффи в наряде отшельника пустыни и стоит, глядя на Иосифа, который не знает о его присутствии. В Арраффи совершилась перемена. Его больше нельзя принять ни за дипломата, ни за политика. Глаза его проникнуты пониманием, хотя иногда в них появляется циничный огонек. Он проявляет к Иосифу подлинную привязанность с оттенком любопытства, а тот отвечает ему любовью и почтением.
АРРАФФИ. Я могу отправляться назад в пустыню.
ИОСИФ. Арраффи! Я рад тебя видеть!
АРРАФФИ. Ты уверен? Только что ты выглядел не веселее мумии.
ИОСИФ. Есть немного.
АРРАФФИ. Что беспокоит тебя?
ИОСИФ. Это дурацкое веселье сводит меня с ума. Мириады людей спешат туда, на праздник, словно овцы за слепым пастухом. Пляшут. Поют.