ИОСИФ (трогает ягненка, в блаженном неведении). Еще теплый. Какой-нибудь дикий зверь напал на стадо и зарезал его? (Понимает, что ягненок убит. С добродетельным видом и оскорбительным самодовольством). Отец запретил вам убивать ягнят. И он прав. Мы должны думать о будущем. Я не ел два дня, но не притронусь к этому мясу.
ЗАВУЛОН (злобно). Он думает, что мы станем силой пихать мясо ему в глотку!
ЛЕВИЙ. Никакого ты мяса не получишь. Отец послал тебя за новостями. Возвращайся и расскажи ему, что мы наелись от души, но для доносчиков у нас еды нет.
ИОСИФ. Я не смогу вернуться без пищи. Это три дня пути. (Молчание. Он переводит взгляд с одного брата на другого). Я голоден. Дайте мне поесть, прежде чем я уйду.
ГАД. Ты уйдешь, как пришел — с пустым брюхом.
ЗАВУЛОН. Дадим ему пару затрещин, чтобы убирался.
ИОСИФ (испуган, но храбрится). Как вы смеете даже помыслить о том, чтобы причинить вред человеку, благословенному богом в этом поколении?
ГАД. Благословенному, как же! Вижу, мы и вправду бросим его на дно колодца.
ИОСИФ. Вы и вдесятером не сможете бросить меня на дно.
РУВИМ. Иосиф, перестань!
ЗАВУЛОН. Сейчас увидишь звезды, мой кулак тебе их покажет.
Они приближаются к Иосифу. Гад хватает его за ворот плаща.
ИОСИФ (собирает все силы). Стой! Я помазанник Иеговы!
ГАД (держа Иосифа за ворот, грубо трясет его). Ах, помазанник!
ИОСИФ. Да.
ГАД. И чем же он тебя помазал — коровьим навозом? Держи язык за зубами, а то еще раз дам.
Рувим встает между Иосифом и его братьями, защищая Иосифа.
ИОСИФ (выразительно). Иегова посещал Авраама, нашего прадеда, и Исаака, нашего деда…
РУВИМ (перебивает). Молчи. Слишком много ты говоришь.
ИОСИФ (торопливо). И Иакова, нашего отца — и тем он возвеличил Себя. Но через меня Иегова превзойдет Себя!
Уверенность, с которой он это говорит, производит впечатление на братьев. Они все замирают, кроме Гада.
ГАД. Слушай-ка, это нечестно — Он все посещает да посещает. Ты и сам должен посетить Его в ответ. На дне этого колодца ты как раз Его найдешь.
ИОСИФ (глядит прямо в глаза братьям, особенно Гаду). Я знаю, что найду Его на дне. Он вездесущ. И Он смотрит на вас — на всех вас — в эту самую минуту.
Братья мнутся на месте, Иосиф наблюдает за ними.
ГАД. Э! Хватит уже его россказней. Опять ему какой-нибудь сон видится.
Он медленно подступает к Иосифу, но другие братья не следуют за ним.
ИОСИФ (понизив голос, говорит с величайшей убежденностью). Да, мне был сон. Этот сон мне снился прошлой ночью. Мы были в поле и вязали снопы. Вдруг мой сноп зашевелился, как живой. Я встряхнул его, и он засиял золотым блеском. Потом он поднялся и встал. Ваши снопы увидели его и задрожали. Потом они собрались в круг и склонились перед моим золотым снопом.
ГАД. А ты уверен, что никто из них не дал твоему пинка под зад?
ИОСИФ (чувствуя, что удержался на плаву). Я видел и другой сон прошлой ночью.
РУВИМ (Иосифу, тихо, чтобы остальные не слышали). Иосиф, остановись. Одного сна достаточно. Ты все испортишь. Уходи.
ИОСИФ (наполовину в отчаянии, наполовину в азарте игрока, поставившего все на карту). Я не могу остановиться! Я должен продолжать! (Снова понижает голос и смотрит в пространство, как будто преображенный видением). Во втором сне огромное красное солнце пришло ко мне и склонилось передо мной. Потом пришла серебряная луна и склонилась передо мной. Потом пришли одиннадцать больших звезд и склонились передо мной. И для каждого из них нашлось у меня доброе слово. (Испытующе смотрит в лица братьев). Братья, не знаете ли вы, что означают эти сны?
Волшебство развеялось. Братья начинают неловко шевелиться и постепенно приходят в гнев.
ГАД (громко и сердито). Для тебя, Иосиф, они означают только одно. (Братьям). Давайте.
ДАН. На дно его!
Двое братьев выступают вперед и хватают Рувима за руки. Они тащат его прочь, чтобы он не мог больше встать между Иосифом и братьями. Одновременно Гад и Дан хватают Иосифа и готовятся бросить в колодец. Гад зажимает рукой рот Иосифа.
РУВИМ (пытается высвободиться, но ему не удается; кричит с того места, где его держат). Иегова прогневается на нас.