В гостиной Валерия встала и сжала пальцы до хруста, намереваясь выйти вслед за Артуром. Филипп иронично хмыкнул.
– Что с вами? Неужели ревнуете сестру?
– С чего вы взяли?
– Показалось.
– Бред.
Он улыбался, но глаза его оставались серьезными.
– Думаю, нет.
– Кстати, как поживает ваша теория бесконфликтного общения, Филипп? Или вы уже отказались от нее?
– Ну почему же? Вот только не со всеми выходит.
– Да бросьте. Мои колкости вам нужны как допинг, без них вы начнете хиреть.
– Добрая самаритянка. Значит, заботитесь обо мне, – скептически кивнул он. – То есть вы не докучаете мне специально, а практически жертвуете собой, чтобы помочь? Кажется, я понял. Суть вашего метода состоит в том, чтобы сначала подтолкнуть человека в спину, спихнув в пропасть, а потом, если жертва удержится на краю, милостиво подать ей руку.
– Боже мой, какая чушь.
Валерия хотела еще что-то сказать, но не успела. Во входную дверь так остервенело застучали, что грохот разнесся по всему дому и хрустальные подвески на люстре зазвенели.
– Господи, что за манеры?! Миша, пойдите откройте. Артур все равно не слышит. – Валерия нервно прошла к окну, пытаясь разглядеть, кто стучит.
– Хорошо. Заодно и водочку достану, должно быть, охладилась уже, – радостно пробормотал Михаил, удаляясь с грацией носорога. Филипп иронически улыбнулся, глядя ему вслед, и Валерия, заметив это, поджала губы.
Стук в передней сменился топотом и возбужденными голосами, один из них явно принадлежал очень молодому человеку, если не сказать юному. От возбуждения он то и дело срывался на фальцет, проглатывал слова и заикался.
– Вот, – сказал Михаил, вводя совершенно мокрого парня. – Лопочет что-то скороговоркой, и ничего не понять. Может, вы разберете. А я пока пойду за водкой, из-за него забыл взять.
Он вышел, а все выжидающе уставились на мальчишку.
– Там… это… – промямлил бедолага, краснея под взглядом нескольких пар глаз.
– Да говорите же! – поторопила парнишку Валерия.
– Я… это… пиццу… принес… а там…
– Пицца? – оживилась Аманда. – И где она? Давайте ее скорее сюда!
– Вот это новости, – ухмыльнулся Филипп, – вы же совсем недавно вопили, что терпеть не можете пиццы.
– Хочу убедиться в мастерстве повара. Мало кто правильно пиццу готовить умеет. Вот я – умею!
– Я иду, а она, – продолжал бормотать парень, не обращая внимания на перепалку, – а она лежит с открытыми глазами…
Филипп настороженно покосился на него:
– Кто лежит с глазами – пицца?
Мальчишка судорожно сглотнул и, понизив голос до шепота, ответил:
– Женщина. Мертвая.
Глава 3
Подполковник Эдуард Петрович Лямзин несся на своем новеньком автомобиле, наслаждаясь ветром. После оперативно раскрытого дела о маньяке, убивавшем блондинок прибалтийского типа внешности[1], карьера его резко пошла в гору и жизнь приобрела совершенно иное звучание. Получение очередного звания, новая просторная квартира и машина, купленная в полном соответствии с давно лелеемой мечтой, оказались самыми действенными средствами от хронической депрессии.
Жизнь положительно начинала ему нравиться.
Единственное, что вносило диссонанс в его счастливое существование, – отсутствие семьи. Конечно, можно было сделать предложение Таисии, но он все сомневался. Возможно, этому был причиной ее взрывной характер, а может, неспособность прощать промахи партнера и нежелание идти на компромисс, и Лямзин все тянул и тянул. Бурно начавшийся роман постепенно сошел на нет, отношения стали пресными и только время от времени оживлялись вялыми ссорами.
Последняя закончилась скандалом с хлопаньем дверей, Лямзин вылетел от Таисии взбешенный, пообещав, что ноги его больше не будет в ее доме. Не виделись они после этого две недели, в течение которых Эдик решил, что от отношений устал и их надо разрывать. И вдруг она позвонила сама. Многозначительно намекнула на какой-то сюрприз и попросила непременно приехать. Застигнутый врасплох, Лямзин не сразу сообразил, как бы деликатно отказаться; да и мимолетная мысль, что обещанная неожиданность – из разряда: «Дорогой, у нас будет ребенок», – не позволила это сделать. Скрепя сердце он поехал к Таисии.
Включив левый поворот, он посигналил спешащей через дорогу кошке, отчего та смешно подпрыгнула, высоко вскинув задние лапы, затем сделал погромче музыку и открыл окно. В машину ворвался ароматный воздух, пропитанный запахом мокрой после дождя листвы и цветов. Лямзин с наслаждением вдохнул и, кивая в такт музыке, принялся подпевать. Получилось так громко, что он не сразу расслышал звонок телефона.
1
Об этом рассказывалось в романе Дианы Бош «Все совпаденья не случайны», издательство «Эксмо».