Вот такой человек и возглавил спасение Анатолия Шурепы и Александра Малины.
В седьмом часу вечера, когда Марк Савельевич собрался с женой идти в гости, ему позвонил по телефону начальник шахты Иван Ефимович Левченко:
— Марк Савельевич, на четвертом участке обвал — двое остались под землей.
— Бегу, — ответил Дудка и помчался на попутном грузовике к шахте. Как был — в сером костюме и желтых ботинках. Там уже были инженеры, начальники участков, мастера. Главный инженер Владимир Филиппович Харченко уже обследовал участок. Он чертил на листе бумаги схему уступов, размашистыми линиями наносил предполагаемые разрушения. Никто не знает, в каком уступе находятся Шурепа и Малина. Да и живы ли они? Обвал был мгновенный и большой разрушительной силы.
— Что ты скажешь, Марк Савельевич? — спросил у него главный инженер.
— Надо идти в шахту, — ответил Дудка.
— Кого ты возьмешь?
— Николай Дмитриевич, ты пойдешь? — повернулся Дудка к бригадиру забойщиков Делянченко.
— Готов, — ответил он.
— А ты, Иван Малыш, ты, Алексей Рудоман, ты, Николай Петухов, — Марк Савельевич подходил к забойщикам, стоявшим у входа в нарядную, перед каждым останавливался, смотрел в его глаза, проверял, испытывал. — А ты, Данила Зелененко, а вы, Степан и Григорий Онуфриенко, пойдете со мной, братья?
Дудка знал, что Григорий Онуфриенко тоже был в лаве крутого падения, на четвертом участке, когда там начался обвал, что он спасся каким-то чудом. Захочет ли он идти обратно? Но оба брата ответили:
— Идем, Марк Савельевич.
Марк Савельевич пропустил Чернова и Клименко, ему показалось, что они отвели от него взгляд.
— Не обижай, Марк Савельевич, — крикнул Чернов.
— Прости, Борис, — ответил Дудка.
Он увидел и других забойщиков. Одни из них, как Григорий Онуфриенко и Иван Скляренко, успели спастись, выскочить из шахты и теперь просили послать их обратно в лаву, в самый центр катастрофы. Другие отдыхали, рыбачили, занимались своими обычными домашними делами и прибежали к нарядной — никто их специально не звал, их привел сюда долг, неслышимый тревожный набат, который передастся от сердца к сердцу.
Харченко разделил забойщиков на две группы. Одна из них пойдет с Марком Савельевичем по нижнему штреку, от уступа к уступу, вверх. Другая — с Иваном Влаховым по верхнему, вентиляционному штреку. Кто быстрее дойдет, тот и принесет спасение Шурепе и Малине.
— Но помните, друзья, — сказал Харченко, — в лаве неспокойно, все еще в движении. В завале наши товарищи, не мне вам говорить, что это значит. Но будьте осмотрительны. Новые жертвы — это не помощь, а новые беды.
Харченко должен был призвать всех к осторожности, этого требовало его положение главного инженера. Но сам-то он знал, что на каждом шагу их ждет там смертельная опасность. Знали об этом и Дудка, и Влахов, и все забойщики. Но так уж принято — просить беречь себя там, где эта просьба кажется смешной и невыполнимой.
Приехали горноспасатели — во время подземных пожаров или взрывов их роль велика. Но в данном случае все должны делать люди, хорошо знающие именно эту лаву, свойства именно этой породы, и, конечно, опытные забойщики. Левченко предложил горноспасателям установить связь с Марком Савельевичем и Влаховым. И вскоре по телефону из шахты был передан план Марка Савельевича.
Он пробрался по нижнему штреку к первому уступу и убедился, что дальше идти нельзя. Нет возможности очищать и завал — все здесь разрушено, и пробиваться в зыбкой, только-только обвалившейся и еще не устоявшейся породе тоже, конечно, нельзя. Что же делать?
Есть только один-путь — Марк Савельевич подчеркивал, что с этим согласны и все забойщики: прорезать новые уступы, новые ступени, пробивать новый проход в лаве, параллельно старому, заваленному. Из каждого нового уступа осторожно пробиваться к углу старого, и если Шурепа и Малина живы, то их найдут в одном из этих углов, «закутков».
Левченко и Харченко быстро подсчитали: высота уступа — шесть метров, проход к старому «закутку» — еще два метра, не меньше. Надо, стало быть, пройти примерно восемьдесят метров в лаве крутого падения, в своеобразной и очень трудной отвесной угольной стене. Да еще в условиях такой катастрофы, которая прошла здесь всего два часа назад.
— Нет, это безумие, — передали Марку Савельевичу по телефону.