Илиана не послушалась. Какое-то упрямство толкало ее все дальше от берега. Долго она, правда, не выдержала. Но для первого раза вполне достаточно.
Захотел ли Арвид посмотреть, как она плавает, или и сам решился броситься в воду? Так или иначе, он подошел к колеблющейся грани между землей и водой, держа туфли в руках, и даже зашел на несколько сантиметров в море. Но дальше идти не отважился.
Потом они снова сидели рядом на вершине дюны. Он набросил на плечи Илианы свой пиджак, укутал ее ноги плащом. И, обняв, тесно прижал к себе, чтобы, как он, словно оправдываясь, сказал, согреть «сумасшедшую девчонку».
— А у тебя зеленые глаза, — тихо проговорил Арвид. — Селекционеры вывели новый тюльпан такого же цвета и назвали «Зеленым чудом». А волосы... — он пропустил прядь между пальцами, словно просеивая морской песок, — есть и такой сорт, нежно-желтый — «sweet harmony». — Он пытливо взглянул на Илиану. — Ты вся — нежная гармония.
Никогда Илиане не приходилось слышать таких слов, даже в юности. И, быть может, именно то, что слова эти прозвучали для нее впервые, заставило ее ощутить себя девчонкой, пришедшей на первое свидание.
«Если он сейчас захочет, чтобы я принадлежала ему, я пойду на это не задумываясь. Я жажду этой близости. Рядом с ним у меня напряжены каждый нерв и каждая клеточка, его прикосновение — как удар тока...»
И когда она покраснела, а веки с длинными загнутыми ресницами крепко сомкнулись, ее волнение передалось Арвиду.
Услышал ли он немой призыв, который кипящая кровь несет к мозгу и сердцу? Или просто не смог совладать с собой, находясь рядом с Илианой? Он хотел эту женщину, и его желание исполнилось.
...Путешественники уже свернули на Алнавскую дорогу, море отступило, сосны сменились березами, щедрая зелень полей возникла вместо песка дюн, когда Арвид внезапно нажал на тормоз. Повернувшись к Илиане спиной, он нагнулся и сорвал что-то в придорожной канаве. Потом протянул ей три скромных одуванчика:
— Дарю тебе три солнышка.
«Он увидел в них красоту, а я? Почему я не заметила и не восприняла ее? Потому ли, что, всю жизнь проводя под открытым небом, перестала обращать на нее внимание?»
И еще раз он остановил машину, свернув с дороги на неширокую лесную просеку.
— Проголодалась, наверное? У меня есть кое-что с собой.
Он не позволил ей и пальцем шевельнуть. Сам накрыл, сам же аккуратно убрал все. Ни бумажки, ни скорлупки, ни бутылки или консервной банки не осталось на траве.
— Ты аккуратен, — похвалила Илиана.
— Я привык все делать на совесть.
Когда они садились в машину, то она увидела на запылившемся «Москвиче» надпись большими ровными буквами: «Я тебя люблю!»
Все это вместе было похоже на свадебное путешествие. Весеннее пробуждение. Сказочные поля тюльпанов, экзотическим ковром покрывшие землю до самой опушки темного леса; ощущение небывалой близости, заставлявшее Арвида рулить одной рукой, обняв другою плечи Илианы, а ее — время от времени легко прикасаться губами к шершавым пальцам на ее плече. Езда к слиянию сердец, к празднику, о котором издавна мечтал каждый из них.
В таком же праздничном настроении начали они и обратный путь — на этот раз по другой дороге, по прекрасному асфальту, позволявшему развить большую скорость.
— Эх, промчаться бы здесь на новой «Волге»! — проговорил Арвид. — Моя заветная мечта.
— Ты скромен, — засмеялась Илиана. — И слегка нахален.
— Почему? — удивился Арвид.
— Подумай сам. На все без исключения человек должен сперва получить право. Даже любовь, наверное, надо заслужить. И такую роскошную машину — тоже. Ты что, героически защищал Родину, добился выдающихся успехов на заводе, в поле, в искусстве? Накопить денег и хотеть еще не все. Ты должен что-то дать людям.
— Почему тебе так не нравится моя мечта? Материальный уровень растет, деньги надо во что-то вкладывать. Само государство заинтересовано в обороте средств. Скоро подойдет моя очередь на «Жигули». Кстати, говорят, что на склад надо приезжать с вечера.
— Всю ночь простоять?
— Нет, почему же. Люди устраиваются, берут даже палатки...
— А смысл? На определенное количество людей есть такое же количество машин.
— Глупышка, а цвет? Я, например, хочу только белую, и никакую другую. Послушай только, как звучит: белая ночь!
— Цвет — это, конечно, страшно важно. Он же должен гармонировать с глазами жены или костюмом дочери! Вопрос жизни! Теперь многие даже книги покупают по цвету переплета — чтобы не нарушить гармонию... А погляди, как иной сидит за рулем «Жигулей» — с таким видом, словно, получив машину, он уже взошел на Олимп. Еще один вид Олимпа — финский буфет, куда можно поставить хрустальную посуду, которой никто не пользуется... О, реалисты, или лучше — рационалисты!