Особо подчеркнули участники «круглого стола» мысль о том, что в процессе преобразований в армии и на флоте не должно быть допущено снижения обороноспособности страны, повторения ситуации, возникшей в то время в экономике, когда многие старые отношения и механизмы сломаны, а новые еще не начали действовать. По мнению ученых, подобное положение в решении вопросов обороны совершенно неприемлемо, ибо может стать непоправимым. Если бы знали они, как близко подошла тогда уже армия именно к такому повороту событий…
Примечательно, что мой отчет о прошедшем обсуждении вышел с весьма неопределённым заголовком «Сквозь спектр мнений». Пытаясь выразительно озаглавить материал, мучился весь отдел боевой подготовки Сухопутных войск. Проблема заключалась в том, что на круглом столе высказывалось много интересных, заслуживающих внимания идей, предложений, наблюдений по самым разным сторонам жизнедеятельности Вооруженных Сил. Вытащить в заголовок какую-то одну самую ценную мысль не получалось. Сошлись на расплывчатом «спектре мнений».
Реалиям и перспективам военной реформы посвящалось интервью, которое в июне 1991 года я взял у начальника Генерального штаба Вооруженных Сил СССР – первого заместителя министра обороны СССР генерала армии Михаила Алексеевича Моисеева. Беседа начиналась с такого вот сообщения военачальника: «Наш проект реформы и альтернативный ему, подготовленный группой народных депутатов СССР, были рассмотрены в Комитете Верховного Совета СССР по делам обороны и безопасности. Их детальное изучение законодателями выявило явную несостоятельность предложений наших оппонентов… Собственно, эта ситуация сделала дальнейшие дискуссии беспредметными». Однако дальше Михаил Алексеевич занялся как раз сопоставлением ошибочных, на его взгляд, позиций альтернативного проекта с однозначно правильными положениями разработки Министерства обороны.
«Наша концепция военной реформы вчера была рассмотрена Кабинетом Министров СССР, – завершал разговор генерал армии Моисеев. – Её дальнейшая реализация теперь зависит от Верховного Совета СССР и Президента СССР. Ранее планировалось, что уже текущая сессия парламента страны будет обсуждать проект. Но предполагалось, что это произойдёт после подписания нового Союзного договора, так как вопросы, связанные с обороной, в равной степени отражают интересы как всего Союза, так и каждой входящей в его состав республики. Пока договора нет, и обсуждение нашего проекта откладывалось».
Михаил Алексеевич так и не дождался подписания Союзного договора. Соответственно, концепция реформы, разработанная под руководством НГШ, не претворилась в жизнь. А Моисеев, исполнявший обязанности министра обороны СССР с 22 августа 1991 года, уже через сутки был освобожден от них, а также и от должности начальника Генштаба. А в ноябре того же года его уволили в отставку. Сменил Моисеева на посту начальника Генерального штаба Вооруженных Сил СССР – первого заместителя министра обороны СССР генерал армии Владимир Николаевич Лобов. Всё в тот же день 23 августа. Я сам слышал от нескольких высокопоставленных военных, что Лобова характеризуют одним словом – интеллектуал. На его счету большое число научных работ, ученые степени доктора военных наук, кандидата исторических наук. При этом к непосредственной разработке концепции военной реформы в Минобороны Лобова фактически не допустили. Лишь впоследствии он трижды принимался за её переработку, усовершенствование, развитие. Откровенно говоря, меня сильно удивило, что такой человек всего через неделю после назначения на должность НГШ откликнулся на первую же просьбу дать интервью корреспонденту «Красной звезды». И уже 7 сентября 1991 года на основе нашей трёхчасовой беседы в газете был опубликован материал «Не отвергать ни одного проекта».
«В своё время я был включен в состав комиссии, которой предстояло заниматься разработкой концепции реформы, – разъяснял свою позицию Владимир Николаевич, – но от практической деятельности меня фактически изолировали. Видимо не нравились мои предложения о кардинальных преобразованиях Вооруженных Сил, всего оборонного комплекса. Поэтому не знаю, на основе каких исследований и прогнозов создавались проекты… Тем не менее хочу сказать, что не отвергаю напрочь уже имеющуюся концепцию. Над её созданием трудился большой коллектив специалистов. Надо думать, свои выводы они строили не на пустом месте. И двигались, в общем-то, в правильном направлении. Другое дело, что люди, определявшие конечные цели военной реформы, сознательно ограничили полумерами масштаб и задачи намечаемых преобразований. Вот поэтому считаю необходимым ещё раз основательно проработать многие аспекты концепции».