3 мая. Все училище было выстроено для опознания. Лукомский лично всех нас обошел. Опознал Родина и отправил его к Непейводе. Полковник старшину простил».
Вернусь, однако, к Косенко, который в числе немногих женился ещё на курсантской скамье. Учился Ваня довольно посредственно, хотя в профессии успевал хорошо. По выпуску поехал служить в газету «На боевом посту» Забайкальского военного округа, где весьма неплохо зарекомендовал себя, как энергичный и работящий журналист. Тамошний ответственный редактор, начинавший свой рабочий день тем, что обходил всех своих сотрудников и задавал им один и тот же вопрос: «Что вы сделали для того, чтобы уехать из Забайкалья?», – предоставил парню возможность поступать в Военно-политическую академию на редакторский факультет. Мы вместе приехали в Кубинку сдавать экзамены. Ваня как узнал, что среди нас будет конкурс почти по два человека на место, так сразу и скис.
- Нет, Захар, – говорил мне с тоской и обреченностью, – я как тот Левченко из телефильма "Место встречи изменить нельзя" - второй раз в жизни вступительные экзамены не выдержу!
Честно говоря, я думал, что он шутит. Ан, нет. На втором испытании по тактике Косенко почти демонстративно отказался отвечать. Так и заявил принимающему экзамен преподавателю: «По первому и по второму вопросу я – ни в зуб ногой. По третьему что-то, конечно, промямлю, но какой смысл?». Полковник-экзаменатор растерялся. Но поскольку честность абитуриента ему понравилась, вышел из аудитории и вернулся с нашим начальником отделения полковником Анатолием Григорьевичем Утыльевым. И два седеющих полковника стали уговаривать сумасбродного Косенко не делать глупостей, а собраться и отвечать на вопросы билета. Только Ваня был неумолим. Мне, наблюдавшему всю эту диковинную мизансцену, сказал впоследствии: «Захар, у меня сейчас массово поспевают грибы, а я буду тут нервы себе портить». Уехал в Забайкальский округ, славящийся дикими природными условиями, из которого, тем не менее, организованной замены не наблюдалось. То есть, попал в него и всю службу мог там протрубить. Однако Ваня писал в «Красную звезду» и со временем его взяли в штат. Продержался Косенко в редакции недолго. Когда организовали газету «Сын Отечества», Ваню туда и «сплавили».
Увы, строптивец и в новом коллективе тоже не прижился. Главный редактор Николай Ефимов Ваню с треском уволил. И он попросился ко мне в журнал «Вестник противовоздушной обороны». Даже не раздумывая, я взялся за оформление однокашника, с которым мы учились в одной группе. Однако перед тем, как отправить документы в кадры, решил всё же побеседовать с Косенко. Он пришёл в мой кабинет, сел напротив, закинул ногу на ногу и… стал меня учить, как надо правильно руководить людьми, что важно и что второстепенно в отношении с ними, как строить творческую редакционную политику! Собрав в кулак всю волю, а также памятуя то сермяжное обстоятельство, что мы с Ваней всё же четыре года хлебали из одного котелка, я постарался как-то сгладить неловкость ситуации, в которую напролом пёр дружок со своей примитивной непосредственностью. А он под занавес разговора поднимается и заявляет: «Только ты учти, Захар, я «твоим человеком» никогда не буду. Я буду – Иваном Косенко!» - «Ваня, – так и на здоровье, дорогуша!», – сказал я ему, как тот киношный кавказец, вручавший шашлык Шурику. На том и расстались.
Разумеется, никуда документы я так и не отправил. Ваня, конечно, обиделся, уволился из армии и куда-то исчез. Появился он на 60-летие нашего училища, которое выпускники разных лет отмечали в Центральном Академическом Театре Российской Армии. Мы обнялись, много выпили и простили друг другу все обиды. Косенко уехал в одну из северных областей (запамятовал в какую...) фермерствовать. Так мне, во всяком случае, сказал. А на следующей нашей встрече прочитал мне такие глубокие и пронзительные стихи, что я чуть не прослезился. Еще и потому, что раньше Ваня, как и я, никогда не занимался версификаторством. Или если делал это, то в совершенной тайне. Мне ещё добавил, что насчет фермерства солгал. На самом деле, он живёт в Ростове-на-Дону. С Вани станется…
БЕЗУПРЕЧНЫЙ ЛАПТЕВ
Есть люди по рождению отличники. Виталий Лаптев из их немногочисленного племени. Во Львовском высшем военно-политическом училище он всегда и во всём был как бы штатной совестью нашего отличного отделения, группы и курса. С равным и почти лютым прилежанием Виталик учил всё, что нам преподавали, даже не допуская проблеска крамольной мысли о том, что, скажем, защита от оружия массового поражения никому на фиг не нужна. (Этот предмет, кстати, нам преподавал полковник Антощенко. Не помню его имени, отчества, но отлично знаю, что лет пятнадцать этот офицер-разведчик ГРУ прослужил в ФРГ нелегалом и поэтому, когда выходил из себя, перемежал русскую брань немецкой. Т.е. у него был комплекс радистки Кэт наоборот).