Мы уже были седыми полковниками, а по юной привычке любили читать на мальчишниках свои стихи. Однажды, еще задолго до бандитского переворота в Киеве, Володя прочитал нам стихотворение о родной Украине. В нем – высоковольтная боль о малой родине, которую уносит по реке жизни, как льдину, оторванную от нашего общего берега…
Когда Володя лежал в гробу на кладбище и наступил последний момент прощания, в неуместно голубом небе показался военный самолет, тянущий за собой серебряную нитку инверсионного следа. И мне показалось, что летчики ПВО, о которых много писал в «Красной звезде» Володя, отдавали ему последние почести».
Подписываясь под каждой баранцовской строкой, я отчётливо вдруг понимаю, что нам сильно Володи не хватает…
СТИХИ ВЛАДИМИРА ГАВРИЛЕНКО
Жизнь – карусель, где много шума,
надежды, горя и мечты,
но есть в ней те, о ком ты думал,
кого любил и помнил ты.
Едва на свет взглянувши прямо,
едва себя провозгласив,
ты прокричал в пространство «Мама!»
и грудь, конечно, попросил.
Потом пошел дорогой длинной,
связав судьбу лишь с той, одной,
что называл сперва любимой,
ну а потом уже – женой.
Но вот однажды днем иль ночью,
в проем больничного окна
тебе вдруг показали дочку –
твоей мечтой была она…
Ах эта жизнь… Берет все круче,
года уходят – не зови…
А на твоих коленях – внучка,
как воплощение любви.
А может быть, свой пир последний
ты различил уже сквозь дни,
и знаешь, перед кем колени
ты напоследок преклонишь,
застыв на пройденной дороге,
и молодым взглянув вослед, –
пред вечной Женщиной,
что Богом дана мужчине на земле…
***
Нет людей одиноких на свете.
Разве можно сказать, что один –
Тот, кто взял в собеседники ветер
Или слушает шорохи льдин.
Или руки раскинув нелепо,
Спрятал пальцы в густую траву,
Засмотрелся в бездонное небо,
Где неспешные тучи плывут?
Так и я думал в горькую пору,
Что, как перст вот стою средь Земли.
Что со мною одни лишь угоры
Одиночество будут делить.
Но как были бы беды ни часты,
Я, однако, усвоил одно:
Одиночества нет! Есть несчастье –
Верить в то, что возможно оно.
***
Совесть в согласии с волей –
это и есть доброта.
Многие ль с этою долей
здравствуют нынче в ладах?
В правило то непростое
верит один лишь из ста…
Жизнь – не простое застолье
и не одна маята.
Всё в ней то тайно, то явно, –
где между этим раздел?
Как избежать гиблой тайны
в темной болотной воде?
Подлость кормилась веками
там, где почет и успех…
Кто-то ведь ставит капканы
только на нашей тропе,
и облеченный доверьем,
плеть нам ременную вьет…
Как ни печально, но в перья
часто рядится зверье…
И вместо гнусного воя
нежные песни поет…
Где не хватает достоинств,
там все решает вранье…
И пусть в надежном согласье
совесть и воля твои,
нет в нашей жизни опасней
тех, кто слащав и двулик…
***
Новеллой о Володе Гавриленко я и закончу воспоминания о своём главном жизненном университете – газете «Красная звезда» и её людях. Мне просто повезло: так звёзды расположились, что оказался я на целых 13 лет в штате главного военного издания Советского Союза. Весь пишущий военный люд мечтал о таком везении и счастье. А кто говорит иное, дескать, не велика честь была трудиться в застёгнутой на все пуговицы газете, тот нагло и беспардонно врёт именно из-за того, что у него не случилось такого счастья.
О многом и о многих я не написал, или написал мало, а следовало бы побольше. В любом случае, я храню добрую память о Харисе Мухаметовиче Абдулове, Александре Ивановиче Дровосекове, Борисе Васильевиче Пендюре, Борисе Петровиче Похоленчуке, Василии Ивановиче Семёнове, Геннадии Васильевиче Барневе, Геннадии Дорофеевиче Мирановиче, Николае Трофимовиче Панюкове, Станиславе Ивановиче Ковалёве, Льве Григорьевиче Куликове, Льве Владимировиче Нечаюке, Владимире Сергеевиче Костко, Юрии Борисовиче Солдатенко, Валерии Фёдоровиче Суходольском, Николае Михайловиче Ерже, Георгии Сергеевиче Шутове, Владимире Константиновиче Ермолаеве, Михаиле Хрисановиче Шутове, Александре Ивановиче Перестенко. Никого из них уже нет в живых, а со многими из них меня и связывало многое. Гена Барнев и Саша Перестенко были моими лучшими партнёрами по игре в шахматы. Коля Панюков, став офицером и работая во львовской газете «Слава Родины», привечал нас, курсантов на своей квартире. Лёва Нечаюк был племянником директора Винницкого агролесомелиоративного техникума, который я окончил. С Владимиром Ермолаевым мы несколько лет проработали в ТАСС. Ну и так далее.