— Андрей, это правда? — сурово спросила Валентина Даниловна.
— Правда, — пробурчал старший сын.
— Что же мне теперь делать? — Она всхлипнула. — Это же позор на всю жизнь!
— Выпороть его надо как сидорову козу! — порекомендовал Гонопольский, расстегивая широкий офицерский ремень. — Если не возражаете, могу взять это на себя.
— Замолчите! — От негодования у Валентины Даниловны закружилась голова, и плотная фигура Гонопольского, одетого в модную тогда полувоенную форму, поплыла перед ее глазами. — Не смейте! Мой муж сложил голову не за то, чтобы его сыновей пороли такие, как вы, тыловые «герои»! Я отдам вам все до рубля!
В 1951 году Андрюша окончил среднюю школу с серебряной медалью и втайне от Валентины Даниловны поступил в вуз не на дневное, а на вечернее отделение.
— Андрюша, почему ты так решил? — поразилась Валентина Даниловна, узнав правду. — Я работаю в два поста лишь затем, чтобы ты и Толя смогли получить высшее образование.
— Мама, я уже взрослый и не могу по-прежнему висеть на твоей шее, — смущенно объяснил Андрей. — Я буду работать и учиться.
— Но это чрезвычайно трудно, — растерянно вымолвила она. — Ты себе не представляешь как.
— Папа смог, и я смогу, — ответил ее сын. — Пойми меня, мама. Каждый раз, когда я беру у тебя деньги на кино и мороженое, мне сводит скулы от стыда, потому что у тебя нет лишнего рубля и ты осенью и зимой ходишь в одном и том же стареньком пальто, из которого торчат нитки. Уверяю тебя, что я выдержу.
Андрюша работал, успешно учился, и товарищи выдвинули его комсомольским вожаком завода. Он вовремя закончил институт и вскоре после этого был избран секретарем райкома комсомола, где проработал почти пять лет. Затем его взяли в горком партии, а спустя два года неожиданно направили в Высшую дипломатическую школу.
— Даже не знаю, что сказать, — ответила Валентина Даниловна, когда Андрей приехал к ней-поделиться новостями. — Слишком все это как-то вдруг и притом неопределенно… Тебе виднее, сынок. Кем же ты станешь?
— Дипломатом, мама.
— Как ты это себе представляешь?
— В самых общих чертах, — признался Андрей. — Нам сказали, что МИДу нужны молодые партийные кадры для ответственной работы и что направление в дипломатическую школу мы должны рассматривать как высокое доверие, оказанное каждому из нас. Быть бойцом армии мира, представляя нашу страну за рубежом, — это партийное поручение, которое дается не всем. Вот… А после спросили наше мнение.
— Что же ты ответил?
— Что готов.
— Значит, ты уже все решил. — Валентина Даниловна вздохнула. — А как Наташа?
— Что ты имеешь в виду? — уточнил сын.
— Она согласна?
— Вопросов нет! У нас так: куда я, туда и Наталья!
Андрюша женился незадолго до перехода на партийную работу. Его невеста была шестью годами моложе и в ту пору училась на историческом факультете Московского университета. Свадьбу организовали Наташины родители, милые и остроумные люди из мира журналистов. У них была просторная квартира, и они не захотели отдавать единственную дочь под начало свекрови. Андрей перебрался к ним и приходил на Петровский бульвар уже в качестве гостя.
По окончании дипломатической школы Андрей вместе с семьей выехал за границу — сперва в Африку, затем в Англию, а после непродолжительного перерыва — в Соединенные Штаты Америки. Он присылал Валентине Даниловне письма и подарки, ежегодно, пока позволяло ее здоровье, обеспечивал ей путевку на курорт и распорядился о том, чтобы ей каждый месяц переводили по пятьдесят рублей с его счета в сберкассе.
— Андрюша, зачем ты это сделал? — недовольно спросила Валентина Даниловна в один из его приездов в Москву. — Ты знаешь, что я получаю пенсию, которой вполне достаточно для моих скромных потребностей. Оставь деньги себе и потрать их на подарки Наташе и Танечке.
— Мама, прошу тебя, давай не будем возвращаться к этой теме. Я твой неоплатный должник… Никакие деньги не помогут мне расплатиться с тобой за все, что ты для меня сделала, — возразил Андрей. — Но, коль скоро они у меня есть, я буду заботиться о том, чтобы ты ни в чем не нуждалась. Если сегодня они не очень нужны тебе, прибереги их до поры до времени. Может быть, они все-таки пригодятся.
Письма, подарки, путевки, деньги — это, разумеется, знаки внимания и свидетельство сыновней любви, но Валентине Даниловне было бы куда приятнее, если бы ее Андрюша жил не за тридевять земель, а поближе к ней. Но в этом ее мальчик невластен. Сначала, когда Андрюша работал в наших посольствах, он более или менее регулярно появлялся в Москве, а с тех пор, как попал в персонал Организации Объединенных Наций, лишился такой возможности и теперь приезжает в Союз изредка, только в отпуск.