- Почему же? Я услышал еще ту звенящую пустоту, которая была после этого вопроса, - произнес парень,- Как говорится, молчание – знак согласия.
- Деймон, - девушка облегчено засмеялась, - все время, что Елена не говорила, он думала, вспоминала, сколько хорошего ты принес в ее жизнь. Она молчала долго – ты представляешь, сколько всего она насчитала? Но не лучше бы тебе спросить это у нее самой?
Роуз перевела взгляд к входным дверям, к которым как раз пробиралась Гилберт, подбирая подол платья. На ней было прекрасное бальное платье, переливающиеся от бежевого до черного цвета, которое выгодно подчеркивало точеную фигуру девушки. Она потратила не один час, выбирая его вместе с Керолайн, которая задалась целью найти для сестры идеальный вечерний наряд. В этом году Елена даже согласилась избавиться от привычных прямых волос, и позволила сестре завить их легкими волнами, которые сейчас аккуратно спадали по оголенным плечам и спине.
На бал девушка, как и предполагала, пришла со Стефаном. Он вроде бы ухаживал за ней, хотя точных мотивов его поступок она понять не могла. Парень помог ей выбраться из той пучины, которая накрыла ее после смерти мамы. Он всегда был рядом, поддерживал, говорил слова утешения. Он был таким милым и добрым, что Елена просто не смогла не проникнуться к нему симпатией. Она не была влюблена в него, но была очень близка к этому состоянию.
Она и сама не понимала, как быстро возникло в ее душе это чувство. Ведь только недавно она была полостью поглощена любовью к Деймону. Неужели она просто накрутила себе это? Их дружба всегда была и остается для самой главной и замечательной вещью, что случалось с ней в такой недолгой жизни. Она принесла ей столько счастья, эмоций, впечатлений. За этот год случилось столько всего хорошего. Они отгородились от остального мира, создав собственный, наполненный теплотой их дружбы. Но, возможно, они просто оказались не готовы к чему-то большему? Поэтому сейчас все рушилось на глазах.
- Елена, - ее за руку поймал Стефан и развернул к себе с грустной улыбкой на лице, - Ты убегаешь от меня?
- Нет, ты что, - воскликнула Елена, стараясь отогнать нахлынувшую грусть, - Мне просто надо позвонить отцу.
- Я уж испугался, что наскучил тебе, - парень облегченно вздохнул, что заставило Гилберт рассмеяться.
- Мне очень хорошо с тобой, Стефан, - призналась девушка, перехватывая вторую ладонь Уэсли.
- Я боялся, что не смогу заменить тебе Сальваторе.
- Что ты такое говоришь? – воскликнула Елена, поднимая бровки. На что парень лишь пожал плечами. Гилберт непонимающе махнула головой. Неужели все то время, что они общались, Стефан думал, что она пытается найти в нем замену Деймону? У нее и мысли никогда не было сравнивать их. Они слишком разные и никогда не смогут заменить друг друга.
Девушка, собрав все свои силы, сделала шаг навстречу парню и прижалась к его губам. Его руки тут же оказались на ее талии, притягивая к себе. Елена, уже через несколько мгновений отстранившись, нежно улыбнулась Стефану и произнесла:
- Я скоро вернусь.
- Буду ждать, - ответил он, даря ей на прощание легкий, почти невесомый поцелуй. И девушка, сделав несколько шагов назад, обернулась и скрылась в темных коридорах школы.
Она никогда не сравнивала двух парней, но слова одноклассника тут же заставили ее сравнить его поцелуй с поцелуем Деймона. Стефан был так осторожен с ней, будто она хрустальная кукла, которая вот-вот может разбиться. Его движения были так невесомы и нежны, но в тоже время были наполнены любовью. Сальваторе же всегда целовал ее так, будто в последний раз. Она всегда тонула в этом поцелуе, забывала о времени, месте, других людях. Ей всегда казалось, что эти сладостные чувства не закончатся никогда. Парень крепко сжимал ее в своих объятиях, а одна его рука всегда была на ее лице. Он ласково водил пальцами по ее щеке, спускаясь к шее, а потом запутываясь в ее длинных волосах. Она всегда чувствовала себя самым дорогим сокровищам в его руках. И даже, когда заканчивалось дыхание, и они отстранялись друг от друга, его взгляд продолжал греть ее. И в тот момент она удивлялась, как она когда-то могла хоть на миг подумать, что у него не глаза, а маленькие льдинки. Нет, его взгляд был наполнен любовью. Любовью к ней.
Сердце больно сжалось, и Елена осторожно дотронулась до своих губ, пытаясь вспомнить вкус поцелуя, которыми она так недавно жила.
- Ты плачешь, - раздался позади нее знакомый голос. Девушка вздрогнула и обернулась. По ее щекам действительно катились слезы, которые девушка, заворожено смотревшая на представшего пред ней парня, забыла вытереть, - О чем ты думала?
- О тебе, - неожиданно для себя самой призналась Елена. Губы Деймона дрогнули и исказились в легкой улыбке. Он быстро преодолел то расстояние, которое разделяло их, и остановился всего в нескольких сантиметрах от нее, обхватывая ее лицо, своими ладонями. Парень нежно провел большими пальцами по ее щекам, бережно собирая ее слезы.
- Неужели твои воспоминания обо мне такие несчастливые? – Сальваторе склонил голову на бок, внимательно наблюдая за девушкой.
- Каждое из них наполнено счастьем и теплом, - она положила свои ладони поверх его, ласково и печально улыбаясь, - Я плачу от того, что так больше не может быть.
- Что за глупости? – усмехнулся Деймон, - Вот они мы. Рядом, как и прежде. Создаем свое счастье.
- Нет, я не могу, - Елена, опустив взгляд, сделала шаг назад и только через несколько секунд отпустила его ладонь, - Я говорила тебе, что должна справиться со смертью мамы.
- И в этом тебе помогает Стефан, - ее Деймон снова спрятался за маской и дернул уголком губ в попытке ухмыльнуться. Вот только в глазах его была боль.
- Ты его не знаешь, - качнула головой Гилберт, - Он добрый, милый, заботливый. Он помогает мне. Это то, в чем я сейчас нуждаюсь.
- Ну да, конечно, куда уж мне, подлому, мерзкому, эгоистичному аристократу до него.
- Не говори так, - возмутилась девушка, слегка повысив голос, - Я по-прежнему верю в тебя. Проблема только в том, что ты не можешь это сделать.
- Ты права, потому что только твоя упрямая вера в меня заставляла меня быть лучше. А сейчас ты нашла мне замену.
- Знаешь, что мне только что сказал Стефан? – усмехнулась Елена, подобно другу склоняя голову набок.
- Мне совершенно все равно, что тебе говорит твой возлюбленный, - Деймон сморщился от сказанных самим собой слов.
- Он сказал, что боится, что не сможет заменить мне тебя, - произнесла Гилберт, и парень с грустью заметил, что она не стала спорить о его замечании про ее возлюбленного, - И он абсолютно прав. Никто никогда не сможет занять в моем сердце твое место.
- Я все понял, Лени, - обреченно кивнул Сальваторе. Спорить с девушкой было бесполезно. Видимо придется просто принять то, что какое-то время им придется побыть порознь. Она думает, что так будет лучше для них обоих. И, наверное, она права. Ведь он хоть и не хочет отпускать ее, но должен признать, что ему тоже нужно побыть одному. Ему необходимо самому понять, кто он есть и кем должен быть. И только тогда он сможет вернуть свою Елену Гилберт.
- Деймон…
- Тебе нужен человек, который заставит тебя жить. И этим человеком оказался Стефан.
- Ты не прав, - Елена вновь сделала шаг к парню, проведя тонкими пальчиками по его щеке, - Знаешь, что заставляет меня жить сейчас? Мысль о том, что когда я справлюсь со своей потерей, я смогу вернуть тебя. Я надеюсь, что смогу…
Не успела девушка сообразить, что происходить, Деймон накрыл ее губы своими. Он снова целовал ее как в последний раз, обнимая ее тонкую талию и нежно проводя пальцами по шее. Елена схватила его за воротник пиджака, прижимая к себе. Она давала себе последний шанс насладиться им перед долгой разлукой. Он нескоро прервал поцелуй, заглядывая ей глубоко в глаза и не отпуская от себя. По щеке девушки скатилась последняя слезинка, и он аккуратно прервал ее путь легким касанием губ.
- Я хотела отдать тебе это, - девушка, все еще находясь в кольце его рук, одним движением сняла с себя его медальон и протянула ему. Она собиралась сделать это давно. Но никак не находила время, то он был со своей компанией, то с Энди, то она спешила куда-то и не имела возможности подойти к нему. Конечно, это все было лишь трусливыми отмазками. На самом деле она просто боялась расстаться с последней вещью, которая связывала их.