Лео. Или Леонид Котов, но всё же Лео, так он был более известен. Лео был маргиналом до мозга костей, маргиналом от рождения и по всей своей сути, даже в обществе, в котором таким человеком было стать очень сложно, он сумел. Этот парень, одногодка Яна, умудрялся жить на проценты, даже с учётом своей разгульной жизни, по сути, ничего не производя. Ему было проще чуть ужаться, но ни в коем случае не работать, это был почти принцип. И это крайне плачевно сказывалось на его перспективах, его активы, превышавшие в своё время активы Яна втрое, теперь составляли всего восемьдесят процентов, все в том же сравнении. Можно было сказать, что он компенсировал это личностными связями и общением, если бы те, в чьих кругах он вращался, стоили хотя бы чуть больше, чем ничего.
Худощавое лицо с ярко выраженными скалами, такое же бледное, как и выцветшие жёсткие волосы, было очень сложно не заметить, оно светилось тем неосознанным тусклым светом узнаваемости на фоне черноты незнакомой массы людей. Лео за улыбался своей бессмысленной безликий улыбкой, которая, хоть и пыталась, не могла быть выразительной по той простой причине, что её хозяин слабо себе представлял, что есть искренние чувства. Лео, в своей сути, был этакой куклой, безумно эффектной, но бездушной и глупой, но его глупость оттенялась знакомствами, которые, при вливании достаточных средств, могли дать плоды. У Яна средства были, ровно как и желание, оставалось только прикоснуться к контактам.
- Я! Как давно я тебя не видел, - подвизгивающий голос был на слух так же острова, как и внешность его владельца на ощупь.
- Месяц-два, от силы.
- Ладно, в любом случае я очень рад тебя видеть, - лицо Лео приняло при этих словах то редкое выражение меланхолии, которое обычно мелькало всё на том же вышеуказанном лицо в моменты воспоминаний о различных экзотических увеселениях. - Будь добр, присаживайся.
- Благодарю, - друг провёл Яна в укромный уголок клуба, несомненным плюсом которого была живая музыка, мрачный стол, на котором не было видно следов вероятно присутствовавшей грязи, располагался за одной из колонн, поддерживавших своего рода бельэтаж.
- И что же привело тебя, после того месяца, ко мне? - тем самым делом, тяжёлой обязанностью, ради которого парень прибыл в сие злачное место было общение с индивидом, сидевшим перед ним. Не такой и плохой, как могло показаться, Котов был очень и очень одинок в своём безответственном потреблении. Он был абсолютно беззлобен и, в принципе, безобиден, поэтому-то и выжил как друг, не превратившись в периферийную фигуру.
- Появился у меня один вопрос, в разрешении которого ты мог бы мне помочь. Видишь ли, есть один весьма странный человек, о котором я хотел бы знать больше, чем знаю сейчас. Его имя - Сергей Юрьевич, фамилия неизвестна, судя по всему, он довольно влиятельная фигура, по крайней мере, средства позволяют ему распоряжаться внушительным храмовым комплексом высоко в горах на юге территорий корпорации. Не хочу, чтобы тебе показалось, будто этот человек насолил мне чем-то, просто, ты меня знаешь, я не люблю ничего не знать о тех, с кем общаюсь.
- Слыхал я про этого типа, случайно не тот, у кого такие... странные глаза... не то рыжие, не то бардовые..? - в самом деле, Лео был человеком старательным, не в тех, правда, ситуациях, в которых следовало бы. Сейчас он старательно вспоминал то, что слышал.
- Ядовито-янтарные?
- Точно-точно, они самые. Так вот, я, правда, не понимаю, зачем ты пришёл с этим вопросом ко мне, поскольку о нём ты мог бы узнать на любом углу у любого торчка, да и не только. Если бы ты хотя бы порой выбирался из своего рафинированного района чистоплюев, то точно знал бы его. Он - "низкопринципиальный охранник", или попросту - человек, который защитит цель любыми способами и средствами, причём, очень известный. Пару месяцев назад, хотя нет, с полгода уже, он резко исчез из поля зрения... недобросовестных граждан-потребителей, поговаривают, будто его сильно покорёжили на последнем деле, - в чём в чём, а в отношении к не-маргиналам, Лео был крайне прямолинеен, порой даже не было понятно, как такие разные люди могут дружить, но для этой парочки всё было более чем очевидно.
Музыканты неторопливо тянули свою творческую лямку, особо не стараясь, но и не халтуря откровенно. Всё было чисто, приглаженно, аккуратно, как и должно было быть в подобных заведениях, не слишком стремившихся удивить клиентов качеством, пока они были, механизм не трогали. Это показывало, почему в итоге, частный бизнес проиграл общественно-корпоративному, безынициативность этих людей поражала, в равной степени, как и наличие тех, кто делал им кассу. Ян терпеть не мог таких, как Лео, Лео терпеть не мог таких, как Ян. Если бы Лёню звали бы Ингваром, например, то можно быть бы пошутить про Инь и Янь, но, увы и ах, у их общих знакомых не было шанса на такую остроту. Бесконечный антагонизм в сопряжении с диаметрально противоположными взглядами и привычками, создавал идеальную функциональную единицу, составные части которой дополняли друг друга во всём, там, где был бессилен один, другой оказывался мастером.
- Благодарю за информацию, - Ян глянул на наручные часы. - Составить тебе компанию, следующие полчаса у меня свободны?
- Пожалуй, я бы не отказался, единственно проблема состоит в том, что я не один тут. Хотя, думаю, Вика будет не против с тобой познакомиться, - он по-хозяйски щёлкнул пальцами, из густой темноты появилась эффектная девушка с густыми вьющимися каштановыми волосами, впрочем, они могли быть и любого другого тёмного цвета, поскольку освещённость оставляла желать лучшего. "Эффектная" - самое лестное определение, которое можно было дать её внешности, поскольку кроме чрезмерно яркой косметики, ничего выдающегося в нём не было. - Вика, это - Ян, я нём тебе рассказывал.
- Вечер, - в дополнение к посредственной внешности прибыл такой же голос. Не то, чтобы парень ожидал нечто иное, просто он уже порядком устал от непрерывной смены пассий Лео. Не то, чтобы он ставил свои вкусы выше других, просто делал для себя пометки, внутри, в голове. Девушка почти элегантно села на милостиво пододвинутый Котовым стул, и взглядом крупных карих глаз уставилась на заочно-знакомого человека.
- О чём же можно непринуждённо побеседовать в этот тихий вечер? - спросил Ян.
- Вы слышали о том, что в Южноамериканской Корпорации Карибского Басейна хотят ужесточить меры против граждан-акционеров, не проживающих на экономической территории? По-моему это глупо, - в словах Вики читалась почти-заинтересованность в вопросе, но не было живого огонька. Для неё это был простой информационный повод показать, что она что-то знает и чем-то интересуется, не более.
- Да, слышал. Думаю, в сложившейся ситуации, когда корпорационные средства утекают к гражданам-потребителям других экономических гигантов, а таких насчитывается до пятой части акционеров, это будет верным решением, компания теряет слишком много денег каждый год, - Ян видел её реакцию, священный гнев, связанный священным страхом. Он не был всеми руками за свободу, а там, где ему приходилось находиться, это ставило под сомнение его собственные права. Но его доводы боли более, чем логичным и поэтому шестерёнки в маргинальной головке заскрипели и увязли в излишне густой смазке.
Ян то и дело поглядывал на часы, желая, чтобы обозначенные полчаса или, хотя бы, двадцать минут истекли.
- А ты не подумал о тех вкладчиках, которых затронет это изменение? - внезапно проснулся Лео, вдоволь наухмылявшийся из тени.
- Никто ведь не говорит пока об изъятии без возмещения. Стоит ожидать попытки выкупить часть акций и превентивного запрета на покупку акций не-гражданами-потребителями, это правило, с точки зрения граждан-потребителей, с точки зрения самой компании и с точки зрения деловых отношений корпораций. Но если будет иметь место массовый отказ от продажи, будет на лицо факт экономического захвата, что развяжет им руки в глазах мировой общественности. Тогда уже стоит ожидать цифрового изъятия акций или их аннулирования.