— Гормональный и адреналиновый сбой. Посмотрим, сможем ли мы вывести вас отсюда и отправить домой, — убрав лёд, она снова осмотрела её колено. — Я могу выписать вам рецепт на безопасные обезболивающие, но горячая ванна, больше льда и немного «Тайленола» должны помочь.
— Это мне подойдёт.
— Хорошо, — женщина заменила лёд, а затем улыбнулась ей. — Поздравляю.
Доктор ушла, оставляя её в тихой комнате наедине с её дыханием. Малыш. Ребёнок.
Ребёнок Ханта.
Он будет расстроен? Или счастлив? Она узнает, когда расскажет ему, но к этому она ещё не была готова. Пока нет.
Единственное, что она знала наверняка, что этого ребёнка она не отдаст.
***
Алисса проснулась в пустой кровати. Взгляд на часы у кровати дал ей понять, что времени около четырёх утра. Она проверила своё правое плечо. Едва болит. Её колено пульсировало чуть больше, но большей проблемой был переполненный мочевой пузырь. Она медленно встала, сходила в уборную, вернулась, чтобы принять пару таблеток «Тайленола», а затем устроилась в кровати. Движение расслабило её колено.
Та сторона кровати, на которой спал Хант, была ледяной. Должно быть, он внизу в мастерской. Кошмар? Часть её хотела пойти проверить его.
«Нет. Ты дала ему комнату для мастерской, чтобы у него было своё собственное пространство. Ты обещала ему».
Она ненавидела так оставлять его одного, но в то же время уважала его необходимость в пространстве. Как ей самой нравилось бегать одной.
Зазвучали тихие шаги. В лунном свете она увидела, как Хантер обошёл кровать с её стороны.
— Ты в порядке?
— Ты знал, что я проснулась?
В её груди прокатилась волна эмоций, потопив годы одиночества. Сразу после смерти её матери, пока она была беременна, Алисса была так одинока, плакала по ночам и в тайне надеялась, что Паркер услышит её и позаботится достаточно, чтобы заметить. Не заметил. Но Хант заботился. Она понимала, что он может быть не способен любить её и остаться с ней, но заботился достаточно, чтобы подняться наверх и проверить её.
— Услышал туалет.
Матрас прогнулся, когда он сел.
Серебристый лунный свет показывал его взъерошенные волосы, широкие плечи и руки, обвитые чернилами, вплоть до его рельефного пресса. Он надел спортивные шорты, когда встал. Алисса положила руку на его тёплое, очень мускулистое бедро. Она любила прикасаться к нему, отчасти это было вызвано желанием, а отчасти явной необходимостью.
— Я в порядке. А ты как? Кошмар приснился?
Комнату наполнили звуки волн за французскими дверьми и их смешанного дыхания. Наконец он ответил.
— Да.
— Лепка помогла?
Он уронил руку на матрас и прильнул ближе, блокируя остальной мир.
— Ты переживаешь за меня?
— Я забочусь о тебе. Не важно, что происходит, я всегда буду заботиться, — ей нужно было, чтобы он это знал. — Так лепка помогла? Хочешь вернуться обратно туда? Я в порядке.
— Помогла, — он убрал её волосы назад. — Но прямо сейчас мне нужна ты.
Это удивило её, заставив втянуть воздух. Мужчина был так осторожен с тех пор, как они вернулись домой из больницы, хоть ей даже не было так уж больно.
— Ты хочешь секса?
Хант поймал её пальцы своими.
— Я всегда хочу тебя. Когда мы приехали домой, было адски тяжело помогать тебе снимать платье, чтобы ты приняла ванну, и не прикасаться к тебе так, как я хотел, но сейчас этого не будет. Я хочу, чёрт, нет, мне нужно позаботиться о тебе, — он провёл большим пальцем по её губам. — Ты не испугалась меня. На секунду я подумал, что ты вжалась в стену из-за меня.
— Нет.
Он скользнул подушечкой пальца по кончику её языка.
— Теперь я это знаю. Ты доверяешь мне, и мне это нужно. Позволь мне позаботиться о тебе, — когда она кивнула, он продолжил. — Я включу свет, закрой глаза.
Алисса расслабилась на подушках и зажмурилась.
Свет щёлкнул, и Хант стянул с неё одеяло.
— Опухоль спала.
Его пальцы нежно двигались по её колену, вокруг раны.
— Всё было не так плохо. Бывало и хуже, когда я получила вывих колена во время бега. Просто случился приступ боли, когда я им ударилась. Как когда ты ударяешься локтевой костью.
Он поднял её ногу и подложил на подушку, после чего накрыл её, и свет выключился, давая ей свободно открыть глаза. Кровать прогнулась на другой стороне, и Хант прижался к ней сбоку и обвил её руками.
— Когда мы встанем позже сегодня утром, нужно будет заказать тебе в интернете какую-нибудь большую уродливую пижаму, если я собираюсь держать руки подальше от тебя. Эта маленькая футболка и трусики просто жестоки.
Толстый заманчивый ствол его эрекции прижимался к её бедру.
— Мы можем их снять.
Девушка знала, что он будет с ней нежен, когда она в этом нуждалась.
Он поцеловал её.
— Сегодня я просто хочу обнимать тебя, — подвинувшись, он прижал её голову к своей груди. — Поговори со мной. Расскажи, почему ты проснулась. Думала об Эли?
— Немного.
— Мы докажем, что всё это сделал Мэдден, а не ты.
Она кивнула, вынужденная поверить в это.
— Просто я чувствую себя такой раскрытой. Терпеть это не могу. Та фотография нас с Эли, это был мой единственный момент с ним. Медсестра сделала для меня снимок. Он был моим. Я не хотела им делиться.
Хант положил ладонь на её щеку.
— Я понимаю. Есть вещи, а в частности одна вещь, о которой я никогда не хочу никому рассказывать.
— Например, что находится в твоей запертой мастерской в Сономе?
— Хуже. Я даже не могу отразить это в глине. То, что доказывает, что я действительно убийца.
В её голове зазвучали его измученные слова, которые он сказал в коттедже: «Что меня действительно пугает, так это то, что в один день я могу щёлкнуть этим переключателем и не смогу его выключить».
— Мужчина, который прошлым вечером защитил меня на аллее, заставил меня поехать в больницу, а затем позаботился обо мне, когда мы приехали домой, не холодный убийца.
Она видела в его глазах сомнение. Что случилось, чтобы заставить его в это верить?
Сможет ли он когда-нибудь забыть об этом достаточно, чтобы быть отцом их ребёнка?
***
Хант был в шоке, что долго проспал. Приняв душ, он нашёл Лисси внизу, где она сидела за своим белым антикварным столом в маленькой кабинете, глядя в экран компьютера.
Боже, она была прекрасна. Никакого макияжа, её волосы были заколоты наверх, а на лице спокойное выражение, пока она смотрела на компьютер. Не в силах устоять перед очарованием Лисси, он подошёл к ней.
Она подскочила.
— Ох, я тебя не слышала.
Он приподнял её подбородок и поцеловал, почувствовав вкус зубной пасты и кофе.
— Ты вообще ложилась снова спать?
— Не совсем. Я спустилась сюда поработать и избавиться от мыслей обо всём. Я закончила видео-трибьют для твоих родителей.
Повернувшись, чтобы посмотреть, он ожидал увидеть видео. Вместо этого был открыт сайт новостей с фотографией Лисси и новорожденного Эли.
— Во что Нейт играет? Что ему с того, что всё это раскроется? В смысле, да, он сделал так, чтобы я выглядела плохо... — она вздохнула, махнув на экран. Напряжение прогнало с её лица спокойствие. — Комментарии отвратительные, и пресса нападает как стервятники. Это не то же самое, что нанимать головорезов, чтобы навредить собаке и выманить меня и чуть не сбить в качестве предупреждения, или подставлять Максин и говорить, что он снимет обвинения, если я сделаю так, как он говорит. Это должно было меня ужаснуть, чтобы я согласилась. Это... нечто другое.
Да, они все пытались выяснить мотив Мэддена.
— Он набрасывается единственным способом, каким может, или это его план Б. — в любом случае, этот парень был как заряженное ружьё. — Во что бы он ни играл, это могло возыметь обратный эффект. Поэтому я тебя искал.