Детский психолог посоветовал Клэр нанять няню к тому времени, как Николь переедет в поместье. Она сказала, что если Николь познакомится с ней до того, как она переедет, это поможет ей в переходе. После многих бесед Клэр нашла молодую женщину, с которой чувствовала себя комфортно. Ее звали Шеннон, и они с Николь сразу же поладили. Детский психолог также рекомендовал, чтобы переход в поместье длился не менее двух недель. За это время Тони и Клэр начали посещать семейные консультации, а также проводили каждый вечер с Николь. Через неделю Вандерсолы привезли Николь в поместье. Все старались сделать этот шаг как можно более легким. Двухнедельное окно закрывалось, и все, казалось, становилось на свои места.
В последнюю ночь перед переездом Николь Клэр и Тони были воодушевлены, когда они покинули дом Вандерсолов. Когда они поцеловали свою дочь на прощание, она сказала:
- Я не могу дождаться, чтобы пойти в свою комнату завтра вечером! Я не могу дождаться, чтобы быть с вами обоими.
Ее маленькие ручки обхватили их лица, и она добавила:
- Мои мама и папа.
По дороге домой Клэр почти не скрывала своего волнения.
- Все происходит так быстро, - сказала она.
- Не могу поверить, как все изменилось всего за две недели.
Слушая болтовню Клэр, Тони изо всех сил старался сохранять спокойствие, сдерживать красный цвет - эмоции. Это оказалось гораздо труднее, чем он предполагал. Эмоции не были черно-белыми или даже серыми, как в тюрьме. В реальном мире это была цветная радуга. Был красный цвет желания и гнева, но был также желтый цвет счастья и темные оттенки разочарования. Находясь рядом с Николь, Тони позволил цвету засиять. Как он мог не знать? Однако, когда они с Клэр оставались наедине, он старался держать себя в руках. Весь этот процесс был изнурительным. Его план был хорош, когда он был в Янктоне. Там это имело смысл, но теперь все было по-другому. Вместо того чтобы говорить о его жене абстрактно, она была реальной и такой близкой. Он тосковал по тому, что было у них с Николь, - по семье. Но больше всего он тосковал по Клэр.
Поскольку это было так трудно, Тони изо всех сил старался не оставаться наедине с женой. Однако в ночь перед переездом Николь Клэр попросила Тони зайти в дом. Она сказала, что хочет ему кое-что показать. Возможно, ее взволновало прощальное замечание Николь. Какова бы ни была причина, Тони не хотел отказывать ей в просьбе. Ему нравилось видеть ее счастливой. Он причинил ей слишком много печали.
Когда они вошли в дом, Тони усомнился в недавно хваленых навыках Клэр в управлении. Прислуга исчезла. Она сказала, что отпустила их на ночь. Он понятия не имел, что она возвращалась в пустой дом. Дожидаясь, пока она вернется с верху с тем, что хотела ему показать, Тони бродил из комнаты в комнату. Хотя он планировал обсудить эту ситуацию с Роучем утром, он счел ее совершенно неприемлемой. Медленно, неосознанно, цвет вернулся. Если она будет руководить персоналом, ей нужно знать больше.
С каждым шагом вверх по лестнице Тони думал о своей позиции. Это было просто. Пока она не пойдет спать, кто-то должен быть с ней. Что, если ей что-то понадобится? Что, если что-то случится? Это было не обсуждаемо. Когда он повернул за угол, чтобы войти в главную спальню, Тони остановился. Его Клэр была там, на полу, роясь в коробках. Что там упаковано? Неужели она уезжает? Все, что ей было нужно, находилось здесь, когда она переезжала. Когда комната наполнилась темно-красным, Тони понял, что красный - это еще и цвет беспокойства. Зачем ей коробки?
Потом он вспомнил: ее вещи из «Эвервуда». Он сказал персоналу отправить все в поместье. Это должно быть то, что было. Она ведь не уедет - правда?
От разочарования из-за отсутствия персонала до беспокойства из-за коробок, эмоции, которые он пытался подавить в течение двух недель, поглотили все его существо. Наблюдая за женой, Тони понял, что ему следует развернуться и спуститься вниз. Шлюз открылся. Эмоции вспыхивали не особенно бурно. Разочарование и беспокойство были только первыми. Желание и потребность быстро приближались. У него больше не было сил сдерживаться. Хотя ему следовало бы остаться внизу, он не развернулся. Голод окрасил его зрение, когда желание его жены усилилось.
Не оборачиваясь в его сторону, Клэр сказала:
- Мне жаль, что это заняло так много времени. Я думала, что знаю, где они находятся.
Когда она встала и их глаза встретились, он без сомнения понял, что она почувствовала перемену. Он тоже увидел это в ее глазах. Искра, которую он погасил, теперь жгла его душу. Черт, она, наверное, слышала его сердце. Оно билось у него в груди, когда он пытался казаться равнодушным. Через несколько шагов она была перед ним, протягивая ему то, что нашла. Тони потянулся за записными книжками и спросил: