– И что мы скажем? – спросила Эмма.
Мэл задумчиво изучила имена и адреса. Потом она улыбнулась так широко, что показались зубы.
– Бог ты мой! – сказала она. – Вот оно!
– Что? – спросила Эмма.
Мэл держала книгу перед собой обеими руками и трясла ее как тамбурин.
– Разве не понятно? Мы должны написать этим людям, чтобы они снова собрались вместе. Может быть, если мы напомним твоим родителям о старых студенческих временах, они захотят вернуться в прошлое и повеселиться друг с другом? Вот наш ответ, – она снова встряхнула книгу. – Вот оно. Это именно то, что мы искали!
– Но это адреса десятилетней давности, – заметила Эмма.
Мэл кивнула.
– Тогда они учились в колледже. Возможно, это значит, что здесь указаны адреса их родителей. А родители могут вечно жить в одном и том же доме, можешь мне поверить.
Мэл достала маленький блокнот на спирали и ручку из заднего кармана заношенных штанов военного фасона и переписала адреса из дневника. Покончив с этим, она убрала дневник и фотографии в коробку для инструментов.
– Я возьму велики и дождусь тебя снаружи. Скажи своей маме, что мы собираемся в «Додж» за кока-колой. Да, и прихвати немного денег.
Эмма покачала головой:
– Сначала я должна отмыть пол от краски.
Мэл посмотрела на безобразное зеленое пятно на полу.
– Отличная работа, уродина, – сказала она и покачала головой. Потом она взяла кучу тряпок, направилась оттирать пол.
В универмаге «Додж» они купили три дешевые вермонтские открытки (каждая с фотографией лося, в честь Фрэнсиса) и марки. Бернис взял деньги и спросил:
– Собираетесь устроить небольшую переписку, девочки?
Бернис всегда управляла этим магазином. Даже дедушка Эммы не мог вспомнить того времени, когда не было «Доджа».
– Да, мэм, – с гордой улыбкой ответила Мэл. – Мы будем переписываться с друзьями из летнего лагеря.
Мэл говорит, что о Бернис можно написать учебное пособие по раздвоению личности. Иногда она сияет улыбками и бесплатно раздает лакричные палочки. В другие дни она рычит: «Здесь не место для праздных зевак! Если у вас нет денег, отправляйтесь домой».
– Возможно, это из-за менопаузы, – предположила однажды Мэл, Эмма кивнула, хотя не имела представления, что это такое.
Самое лучшее в том, что о настроении Бернис всегда можно судить по ее лицу. Злая Бернис всегда накрашена: розовые румяна и плохо наложенная оранжевая помада с блестками.
Сегодня утром она находилась в образе дружелюбной старой Бернис: седые волосы были собраны в конский хвост, бледная кожа со старческой пигментацией чисто отмыта.
– Хорошие девочки, – сказала она. – Дети в лагере часто скучают по дому. Открытка от подруги должна взбодрить их. Можете бесплатно взять по банке корневого пива[2].
– Спасибо, Бернис, – хором поблагодарили они и залезли в пластиковый ящик на стойке у кассы.
Мэл закатила глаза, открыла конфету и одними губами произнесла: Психопатка. Эмма с силой наступила ей на ногу, и обе залились смехом.
Эмма была уверена, что у нее до сих пор остались зеленые следы под ногтями, хотя она вымыла руки со щеткой под горячей водой. Им понадобилось почти сорок пять минут, чтобы убрать разлитую краску. Мэл заверяла, что они все хорошо сделали, но Эмма не сомневалась, что ее отец заметит непорядок.
– Пол и так грязный, – сказала Мэл. – Он уже покрыт пятнами краски, смазкой и бог знает чем. Можешь поверить, единственная зеленая штука, которую кто-то еще сможет заметить, – это ты сама.
На открытках они тщательно написали слова, скопированные из дневника Сьюзи.
РАЗОБЛАЧЕНИЕ = СВОБОДА
Для того чтобы понять природу вещи, ее нужно разобрать на части.
Открытки были адресованы Спенсеру Стайлсу, Валерии (Уинни) Дельмарко и Сьюзи Пирс с припиской «Пожалуйста, перешлите указанным людям» под каждым адресом.
– Если там живет кто-то другой, то он прочитает это и перешлет по нужному адресу, – объяснила Мэл. – Мой папа показал, как это делается. Его сестра, моя тетя Линда, часто переезжает из одного места в другое, и он каждый раз делает эту приписку на конверте, когда хочет связаться с ней.
Эмма кивнула и посмотрела, как Мэл опустила открытки в загородный почтовый ящик.
– Что теперь? – спросила она.
– Теперь мы подождем, пока не случится что-то удивительное, – ответила Мэл.
– Девять, – снова прошептала Эмма, когда они стали возвращаться домой. Мэл уже находилась на полпути в кухню, где мать Эммы готовила девочкам их любимое блюдо: сэндвичи с жареным сыром и болонской копченой колбасой. Мэл утверждает, что болонскую колбасу делают из свиных губ и задниц, что звучит непристойно, но тем приятнее бывает попробовать.
2
Шипучий безалкогольный напиток из корнеплодов, приправленный мускатным маслом (