– Что вы там делаете? – спросил Синклер.
– Плафон чищу, – ответил я, стараясь загородить люстру своей потной спиной.
– Слезайте! – сказал Синклер. – У меня есть несколько вопросов к вашей матери. Кстати, где она?
– В деревне! – совершенно не соображая, что говорю, ответил я.
– В деревне? – удивился инспектор, – в какой деревне? Почему?
– У нас там домик, – обреченно соврал я, – тихий такой домик. Куры, овцы… Молоко парное, яички…
– Яички? – заинтересовался Синклер, – и что вы с ними делаете?
– Яичницу! – машинально ответил я.
– Хватит молоть чепуху! – вспылил полицейский. – Слезайте со стремянки. Мне нужно, чтобы вы сказали, кто, по-вашему, был заинтересован в исчезновении Паркера.
Господи?! А почему он спрашивает об этом меня? Несомненно, он подозревает. Но кого? В чем?
– Инспектор, а можно остаться наверху? – попросил я.
– Черт с вами, оставайтесь! – махнул рукой Синклер и, немного помолчав, добавил: – У меня складывается ощущение, что Вы специально там стоите.
«О, Господи! Дьявол! Истинный дьявол».
– Что вы, – воскликнул я, – совершенно случайно. Я шел, пыль вытирал, вижу – ступенька…
Синклер открыл рот, но ничего не сказал. Так и остался с открытым ртом. На голове у инспектора попугай медленно откладывал яйца.
***Это уже выше моего понимания. Перехожу к следующей главе.***
Глава 5. Они кусаются как комарики, с той лишь разницей, что комарики сначала не оглушают тебя кувалдой
Совершенно потерянный, я шел по улицам Дублина, не замечая, куда иду, не зная – зачем. Холодный свет заходящего солнца был неярок и утомителен. Прохожие попадались редко. Все вокруг дышало ледяным спокойствием, которое, казалось, в следующую секунду может взорваться криками и неразберихой. И это случилось. Я увидел, как на противоположной стороне улицы редкий прохожий начал обижать девушку. Жертва была пьяна. Я сразу это почувствовал по резкому запаху виски, которым был буквально пропитан воздух. К тому же девушка шла на голове и очень шаталась.
«Несчастная, – с состраданием подумал я, – что ожидает ее на этом скользком пути порока»?
Ожидал ее, как оказалось, открытый канализационный колодец. Но девушка, грациозно оттолкнувшись головой от нагретых солнцем булыжников, перемахнула через люк, и я вновь почувствовал терпкий запах алкоголя, исходящий от ее молодого тела. Но редкий прохожий не отставал. Он продолжал обижать несчастную нимфетку (надо сказать, что акробатке было не больше двенадцати и не меньше шести лет). Девушка неумело огрызалась. Редкий прохожий потирал укушенные места, но обижать жертву не переставал. Я решил вмешаться. И как только я это решил, откуда ни возьмись, появился господин с тростью, которого я видел в кафе, и которого Андрюс назвал Томасом Вулфом. Вальяжной походкой он подошел к прохожему и дал ему в морду.
«Не этому, – хотелось крикнуть мне, – редкому!»
Но Вулф и сам понял ошибку. Вальяжной походкой он подошел к другому прохожему и снес несчастному голову.
«Опять не тот» – пробормотал я.
Через несколько минут тихая улочка была усеяна телами прохожих. Наконец на углу остались лишь я, редкий прохожий, пьяная девушка и Томас Вулф.
Последний вальяжной походкой направился в мою сторону и, подойдя, дал мне в морду.
Падая, я вспомнил, как однажды на пятом курсе Университета (который я так и не закончил, но об этом – молчок) Джейн позвала меня, Делию, Джо и Дика в зоопарк, где, судя по непроверенным фактам, кролики готовили побег из вольера.
На протяжении трех дней мы сидели в засаде, наблюдали, как кролики обмениваются сообщениями, как запасаются продовольствием (для этого они наняли с десяток хомячков), как умело набивают электромеханические чучела самих себя, чтобы никто не смог догадаться, что настоящих кроликов уже нет. Наконец наступил день побега. Кролики заканчивали последние приготовления. Мы – тоже. Дик протирал оптический прицел у своей М16, Джо проверял гранаты, Делия переодевалась в белый халат сестры милосердия, я нервно курил одну за другой, Джейн подавала. Наступил решающий момент. Кролики рванули когти. Проволоку, огораживающую вольер, они перегрызли заранее. Возглавлял животных огромный белый кролик, больше похожий на кабана. На бегу он успевал одновременно отдавать приказы, огромными ушами сшибать с ног работников зоопарка и посматривать на план местности, который доставал у директора зоопарка из внутреннего кармана. Несчастный был кроличьим заложником. Кролики шли свиньей.
– Ну, с Богом! – прошептала Джейн.
Дик поднял ружье. Я увидел, как его указательный палец ложится на курок, и скорее почувствовал, чем услышал – первый выстрел. Маленький серый кролик, бежавший носик к носику с предводителем вдруг остановился, растерянно оглянулся, словно не понимая, откуда пришла такая боль, прижал лапку к груди (на серой шубке проступили алые пятна) и опрокинулся на спину. Он еще сучил лапками, а под тельцем уже собралась огромная лужа крови (откуда в одном кролике столько крови?!). В этот момент для меня включились все звуки. Я услышал, как щелкает затвором Дик, как выдергивает чеки Джо, как Делия перевязывает сама себя (пострадавших с нашей стороны пока не было), как я курю одну за другой и как подает Джейн.
***Я спрашивал у Питера, что он имел ввиду, когда писал: «Джейн подавала», «Джейн подает», но автор отказался отвечать, мотивируя это тем, что он не должен объяснять каждую свою фразу. Сам я считаю, что в первом случае Джейн подавала команды, а во втором случае и уточнения не требуется: герой просто вспомнил, как Джейн играет в теннис. Отсюда и фраза «как подает Джейн» (варианты: хорошо, не очень хорошо, плохо, очень плохо).***
– Пит, – сказал Дик, – я не могу поймать на мушку предводителя! Помоги!
Через минуту он возмущенно воскликнул:
– И ты считаешь, что это называется «помогать?»
И, пока Делия накладывала Дику швы, я выбрался из засады и, держа в руке лишь пустую бутылку из-под «Coca-Cola», кинулся за Белым Кроликом, так как заметил, что предводитель изменил траекторию движения и стремится уйти за реку, туда, где раскинулись бескрайние конопляные поля, и где найти беглеца уже не реально.
Расстояние между нами неуклонно то сокращалось, то увеличивалось. И вдруг кролик исчез. Как будто провалился сквозь землю. И, точно, прямо перед собой я увидел дыру. Не долго думая, я прыгнул в нее. Падение было долгим. Хорошо, что во время погони, я успел сорвать несколько кустов конопли. Раскуривать сигареты оказалось занятием чрезвычайно трудоемким. Спички на сквозняке гасли, а зажигалки у меня не было. Но с задачей я все же справился. И справился весьма успешно. Поэтому, рухнув с такой высоты (по моим подсчетам, я падал целый час) и упав прямо на гору асбестоцементных плит, я нисколько не ушибся, а, наоборот, почувствовал себя, как нельзя лучше, вскочил на ноги и начал расшвыривать плиты по всему помещению. Вдалеке мелькнула спина Белого Кролика.
***Опять плагиат. Пропущу пару страниц. Надеюсь, что читатели меня простят.***
@@@Нет, не простим!@@@
– Извините, – повторил Томас Вулф, – в последнее время – я сам не свой. Жена, понимаете, выгнала…
– За что? – поднимаясь и потирая скулу, спросил я.
– Да за сущую малость. Я на Канары отдыхать поехал, и там с такой штучкой познакомился! Просто пальчики оближешь. Андрюсом звали.
Я покрылся холодным потом. «Боже, ну почему мне так везет на извращенцев?!»
– А жена сразу в крик, – продолжил Томас Вулф, – ты, говорит, мало того, что зоофил (только между нами – люблю хомячков, и поделать ничего не могу), так ты, говорит, еще и педик. Ну, я обиделся и ушел. Теперь вот добрые дела совершаю.
Томас Вулф вздохнул:
– Только что-то плохо получается.
Глядя на этого суперизвращенца, я почувствовал ни с чем не сравнимое отвращение, словно взял в руки скользкую зеленую жабу, а она вдруг сблевала.