— Я должен вам кое-что сказать, — вымолвил он.
Она приложила палец к его губам.
— Тихо, Эш. Я пытаюсь запомнить вас.
Даже яркий лунный свет не мог рассеять серые тени, что залегли на лице. Брови надвинулись почти на глаза. Должно быть, он понял ее, поэтому покачал головой:
— А я пытаюсь сделать так, чтобы вы были со мной. Не одну ночь, и не две. Я хочу, чтобы вы были рядом каждый день — моя по праву, всегда, а не пару часов украдкой. Хочу в любое время обнимать вас. Хочу знать, что в разлуке мы скучаем друг по другу. А когда вновь встречаемся, благодаря мне на вашем лице появляется улыбка. — Каждую фразу он закреплял поцелуем, Он прикасался к ее щеке, подбородку, шее. Руки скользили по гладкому шелку, который, казалось, тоже вздрагивал от каждого прикосновения.
— Нет. Я не могу, — ответила Маргарет, однако не оттолкнула его.
— Сможете. — Пальцы сжали грудь, заставив ее задрожать всем телом. Она мечтала провести эту ночь с ним. Куртуазные ухаживания ей не нужны.
— Завтра я уезжаю.
— Вы ставите меня в известность.
— Сейчас у нас последняя возможность поговорить наедине… Ох.
Эш наклонился к ее груди и впился в сосок. Движение было резким, даже несколько грубым. Его язык заставил Маргарет тихо застонать. Внизу живота мгновенно вспыхнул огонь. Эш рывком расстегнул панталоны.
Он медленно гладил ее тело, немного лениво, словно не сомневался в себе, знал, что она уже сдалась. Эш был уверен в этом, как и во всем остальном. В его ласках не было страсти завоевателя, лишь искусство дарителя удовольствия.
Маргарет чувствовала, как одной рукой он освободил свою возбужденную плоть. Она чувствовала бедром его жар. Эш сел на стол и, раздвинув ей ноги, посадил себе на колени.
— Слушайте меня, — прошептал он ей на ухо. — Прошлой ночью я не остановил себя. Тогда у меня не было сил это сделать. Если у вас будет ребенок — а я очень надеюсь, что так оно и будет, — вы выйдете за меня замуж.
Она и сама знала об этом, но не позволяла даже задумываться.
— Я никогда не поступлю с вами так, как поступил отец с вашей матерью. Я всегда буду рядом.
Маргарет знала и это. Преданность была отличительной чертой Эша, так же как и терпение, умение понимать людей и помогать им.
Он положил ладони ей на спину и прижал к себе. Сейчас она не могла думать. Каждая попытка помочь своей семье казалась ей вдвойне бесчестной. Она не могла двигаться вперед. Единственное, что ей оставалось, лишь падать все ниже. Маргарет сильнее сжала коленями его бедра. Да. Это именно то, что ей сейчас нужно. Она хотела только Эша. Хотела чувствовать в себе его плоть снова и снова. Где-то в глубине души она даже желала иметь от него ребенка, что разрешило бы страшную дилемму в ее жизни.
— Маргарет, какая же вы жаркая, — раздался шепот Эша.
— Что мне делать дальше?
Эш поддерживал ее руками под ягодицы.
— Все, что доставит удовольствие.
— Но я хочу знать, что приятно вам.
Глаза его сузились.
— Мне приятно все. Верьте мне, Маргарет. Вы совершенство. Настоящее совершенство.
Она приподнялась на коленях и вновь опустилась вниз, чувствуя, как сильнее напряглась его плоть.
— О да, мне это нравится.
Маргарет повторила.
— Поговорите со мной, — прошептал Эш. — Скажите, что чувствуете. Что вы хотите.
— Прикоснитесь ко мне. Проведите рукой по спине.
Его руки легли ей на спину, и Маргарет задвигалась, стараясь уловить ритм.
— Он такой твердый.
— Твердый — это хорошо, — хрипло ответил Эш.
— И большой.
— Это еще лучше.
Маргарет ощущала, как внутри нее разгорается пожар, напряжение нарастает. Она сжала зубы; прохладный ночной воздух уже не освежал, кожа горела. Эш просунул руку между их прижатыми друг к другу телами и потянулся к ее лону. Волна экстаза пробежала по телу, сжигая все на своем пути. Ее возбуждение передавалось Эшу, а затем, превращаясь в огромный огненный смерч, обжигало все, к чему он прикасался.
— Вы похожи на Маргарет, — прошептал он. — А Маргарет лучше всех.
Обессилев от наслаждения, она повисла на нем, но сильные руки поднимали ее снова, заставляя двигаться в прежнем темпе. Ей казалось, что она уже не может больше испытать оргазм, но ошиблась. Он вспыхнул сначала маленькими искрами, а затем охватил всю ее душу и тело. Эш глухо вскрикнул и погрузился вслед за ней в сладостное небытие экстаза.
Они оба молчали довольно долго; лишь Эш обнимал ее, прижимая к себе все крепче. Он был теплый. Напряженный. Большой. Маргарет не хотелось ни о чем думать. Она не могла признать, что ей нечего сказать. Когда выступившие на коже капельки пота стали холодить тело, Эш заговорил: