Что произошло потом, совершенно не поддавалось описанию.
На него налетел огненный вихрь.
Налетел, едва не сбив с ног, повис на его шее и принялся покрывать мелкими легкими поцелуями его лицо, что-то при этом бормоча. Только когда в тихом, горячем шепоте Джеймс разобрал прерывистое «я так боялась…что больше никогда… тебя не увижу…», он сумел опознать в вихре Джесси.
Сердце Моргана пропустило удар, когда девушка в очередном поцелуе коснулась его сухих губ. Стоило Джесси отстраниться, как он сомкнул руки у нее за спиной и притянул к себе, уткнувшись носом ей в висок.
- Джесс… - прошептал он, чувствуя, как ее слезы насквозь промочили ему ворот рубашки.
Джеймс подумал, что мог бы стоять так вечность, удивляясь тому, какая же Джесси на самом деле маленькая по сравнению с ним, и какой беззащитной кажется сейчас.
Но вокруг них находились люди, много людей, и все они наблюдали за ними с нескрываемым интересом, и где-то среди них была надменно-язвительная Кессиди, которая, разумеется, не упустит возможности подтрунить над ним после.
Джеймс закрыл глаза.
Ему нужно еще пару секунд, всего пару – такая малость… Совсем немного, но этого хватит, чтобы запомнить мягкий запах волос Джесс, тепло от ее тела…
Этого хватит, чтобы в последний раз возродить на губах скользящее прикосновение – поцелуй, который уже казался ему чем-то эфемерным, неуловимым, несуществующим, как детские сны.
Но пара секунд прошла, и Джеймсу пришлось вернуться в реальность. Все еще не отпуская Джессику из объятий, ставших, правда, намного менее интимными, он в поисках Кессиди обвел взглядом площадь (с ума сойти, площадь!), на которой вокруг непрошенных гостей стояли смуглые жители в пестрых вязаных накидках.
Он уже готовился к тому, чтобы с достоинством встретить ее насмешливый взгляд, и даже пообещал самому себе, что не станет обращать никакого внимания на ее ухмылку…
Однако, стоило ему только нащупать взглядом знакомую высокую фигуру, как Джеймс понял, что поторопился с подготовкой.
Кессиди совершенно точно было абсолютно наплевать на то, что происходит с Джеймсом, да и со всем остальным миром, похоже.
- Босс!
Домино ворвалась в комнату, сопровождаемая ужасной какофонией звуков. Она явно не рассчитала веса легкой тростниковой двери, и вот теперь часть ее слов потонули в грохоте. Помимо этого из соседней комнаты доносились возбужденные голоса сидящих за аппаратурой агентов и постоянное размеренное пищание компьютера.
Джиованни недовольно поморщился и размял пальцами виски.
- А теперь, Домино, - произнес он опасно-вкрадчивым тоном, - будь добра, закрой эту чертову дверь, только осторожнее, и повтори все, что сказала.
Девушка залилась краской, испуганно прошелестела извинение и бесшумно закрыла дверь. Конечно, маневр ее не устранил посторонние звуки, но они хотя бы стали на порядок приглушеннее.
После этого к ней постепенно стала возвращаться былая взволнованность.
- Босс, сигналы… - начала она.
Джиованни резко поднял голову, отрывая взгляд от полированной столешницы, которую он гипнотизировал, стараясь унять головную боль.
- Что – сигналы?
Домино радостно улыбнулась.
- Они почти соединились, босс. Агенты встретились.
- Grande! – Джиованни вскочил со стула, со всей силы хлопнув ладонями по столу - Что ж, Домино, мы ждали… и мы дождались! Сообщи агентам, что мы выдвигаемся немедленно!
С этими словами он направился к выходу, бодро насвистывая какую-то мелодию, но остановился около Домино, и свист прекратился. Медленно развернувшись всем телом к девушке, Джиованни стал пристально разглядывать ее лицо.
Домино нервно вздохнула.
Она еще никогда не казалась себе более мелкой, более несовершенной, скучной и пресной, чем в этот момент, когда темные, глубокие, бесконечно прекрасные глаза скользили взглядом, изучая линию ее дрожащих губ. Домино еще не приходилось видеть Джиованни так близко, и она, как могла, сдерживалась, чтобы не дотронуться пальцами до его смуглой щеки. Девушке показалось, что вот сейчас, в этот момент, она вполне могла бы поцеловать его, но вся ее хваленая храбрость и выдержка куда-то упорхнули, оставив место только слабости в руках и дрожащим губам.
- Босс… - запнувшись, начала она.
Джиованни улыбнулся, непривычно мягко, и поправил выбившийся из прически Домино светлый локон.
- Что-то всегда коробило меня в нашем общении, mio fiore, и я, наконец понял, что…
Домино захлопала ресницами, стараясь дышать тише, чтобы не упустить ни единого слова.
- …это твое «босс»… - Джиованни поморщился, - ты вполне можешь звать меня по имени.
Кессиди уже почти дотронулась кончиками пальцев до темного щрама, выглядывающего из-под повязки, но Бутч неожиданно резко перехватил ее руку и больно сжал запястье.
- Не надо, - хрипло произнес он.
Кессиди послушно опустила руку, но глаза ее ни на секунду не отрывались от кощунственно белой ткани, ярким пятном выделяющейся на потемневшем лице мужчины.
- Что… кто это сделал? – спросила девушка, не предпринимая никаких попыток освободить свою руку, которая уже начинала ныть от крепкой хватки.
- Гремгон. Местное чудище, - хмыкнул Бутч, так, словно для него лишиться глаза в стычке с монстром – обыденное развлечение, - Они…
Хайтаун кивнула.
- Я знаю, какие они. Несколько особей напали на лагерь.
Ухмылка резко сошла с лица Флетчера.
- И что с лагерем?
- Пара погибших, несколько раненных, - пожала плечами девушка, незаметно освобождая свою руку из тисков, - уцелевшие отправились на поверхность.
Бутч наконец-то удостоил беглым взглядом Джеймса, который о чем-то расспрашивал свою напарницу.
- А вы?
Кессиди нахмурилась и свободной рукой резко повернула лицо напарника к себе:
- Я никогда бы не ушла без тебя. Я знаю, что значит «партнерство».
- Морган, по-видимому, тоже.
Кессиди улыбнулась так, как улыбаются женщины, вспомнившие о милой детской проделке:
- Посмотри на него, Флетчер. Он влюблен. Он искал свою принцессу и был готов сразиться с сотней драконов, чтобы спасти ее.
Бутч внезапно рассмеялся, во взгляде его запрыгали лукавые огоньки, и он разом помолодел лет на пять.
- Интересно, как он отнесется к тому, что я дважды спасал от монстров его принцессу?
- Скорее всего, поблагодарит тебя. Он же миротворец, забыл?
Флетчер замолчал, не зная, о чем еще он может спросить ее сейчас. Что может оказаться настолько важным, чтобы требовать у нее ответа, не позволив отдышаться как следует?
От затянувшейся паузы его отвлекло легкое покалывание в правой руке. Опустив глаза, он с удивлением обнаружил, что за то время, что они говорили, Кессиди ухитрилась освободить руку и переплести свои пальцы с его.
Это определенно стоило больше всех нужных слов.
Джесси сидела на кровати, обхватив себя руками за плечи, и старалась немного успокоить лихорадочные мысли. Ее съедал изнутри стыд, а от холодящего презрения к самой себе пронимала дрожь. Она никогда не была девушкой, способной сдержать эмоции, но раньше это касалось в основном гнева и агрессии, а с ними можно было справиться простым комплексом вдохов-выдохов. Но как справляться с тем щемящим, воздушно–сладким чувством, что она испытала, увидев Джеймса?
Вот она и не сдержалась.
Морган находился сейчас в соседней комнате, приводил себя в порядок – Джесси слышала легкий плеск воды и с ужасом думала о том моменте, когда он прекратится. Ведь тогда Джим вернется сюда, и…
Что она ему скажет?
Что она может сказать бывшему напарнику, помолвленному, между прочим, мужчине, которого она так опрометчиво расцеловала на глазах собственной матери, Бутча, который, как бы героически он себя не вел, все еще являлся подосланным убить их агентом команды Р, и еще около сотни незнакомых людей?