Морган заметил, что каждый раз, когда Мелисса упоминала имя Норманна Ноубла, ее дочь начинала сердиться. Неужели она до сих пор была зла на своего отца за то, что, что он не забрал ее из приюта?
«Не можешь же ты злиться на него за то, что он умер».
Джеймс никогда не говорил ей этого, опасаясь, что в таком случае часть ее обиды перейдет на него, но отношение, которое испытывала Джесс к своему отцу, к человеку, который, вне всякого сомнения, любил ее, было Джеймсу не понятно.
«Ну да, а вы с отцом прямо лучшие друзья, так, что ли?» - язвительно звенело где-то в голове.
Джеймс попытался отмахнуться от этих мыслей, убедить себя в том, что ситуация в его семье совсем другая, но перед глазами некстати встало лицо отца, постаревшее, осунувшееся. Когда Джим вернулся домой, он обнаружил не крепкого уверенного в себе мужчину, ловко управляющего семейным бизнесом, а практически старика, сломленного болезнью и печалью.
«И ты все равно бросил его, уехал на другой конец мира. Хочешь сказать после этого, что относишься к своим родителям лучше, чем она?»
Джеймс хмуро наблюдал за тем, как Мелисса и Джесси молча сверлят друг друга недоверчивыми взглядами, и внезапно устыдился собственной черствости. По отношению ко всем, кто окружал его – к родителям, Джонатану, Белл, Мяуту. Даже Джесс – ну неужели ему так сложно понять ее?
Когда он стал таким – еще во время службы в команде Р?
А может, даже раньше – после того, как убежал из дома, наплевав на судьбу единственного тогда друга – бедняги Гроули?
- Я пойду. Мне нужно выйти на открытое пространство, - голос Джесси эхом отразился от каменных стен, - на более открытое, по крайней мере.
Джеймс повернулся было, чтобы последовать за ней, но его остановило ощущение цепких пальцев на запястье. Он обернулся и столкнулся взглядом с Мелиссой.
- Ты много для нее значишь, парень, - серьезно произнесла она, - постарайся не делать ей больно.
Морган внимательней вгляделся в линию сурово сжатых губ, в тонкие высокие скулы, в миндалевидные глаза – такие же, как у Джесс, - и внезапно разозлился на эту женщину. Ей было не наплевать на дочь, это ясно. Но почему же она так не хочет показывать этого самой Джесс?
- Больнее, чем сделали вы, все равно не получится, - холодно процедил он и высвободился из крепкой хватки.
Когда он выбрался на поверхность, его тут же насторожило ощущение полнейшей тишины. Казалось бы, должно было пройти достаточно времени, чтобы жители проснулись – ну хотя бы кто-то. Однако в деревне стояла тишина, прерываемая только журчанием воды в ручьях.
Джеймс не сразу понял, что именно из-за шума воды не различил тихие голоса на площади. А когда понял, было уже слишком поздно – его обнаружили.
- Давно не виделись, мистер Морган, - губы Джиованни расползлись в зловещей улыбке, - присоединяйтесь к нашей небольшой компании.
Он неопределенно махнул рукой себе за спину, на связанных людей, в которых Джеймс с ужасом узнал остальных участников экспедиции. Все они выглядели неважно – связанные, грязные, сердитые, но хотя бы целые. Правда, у Джонатана под глазом наливался огромный синяк, скорее всего полученный за очередное едкое высказывание, но в остальном повреждений ни у кого не было.
«Они не успели».
Они и не спешили – никто из них не знал, что опасаться стоит не только того, что оставалось позади.
Пользуясь моментом, Морган нашел глазами стоящего в толпе других офицеров Бутча – непроницаемое выражение лица, расслабленная поза. Кессиди рядом с ним не было.
«Все это было спланировано – хитрая засада. Ну и мерзавцы!»
Незаметно подошедший к нему агент команды Р грубо заломил ему за спину руки и толкнул по направлению к остальным пленным. Джесси тоже была там – она едва не плакала, очевидно, обвиняя себя в недостаточной осторожности и чрезмерной доверчивости.
«По крайней мере», - подумал Джеймс, - «я успел поцеловать ее еще раз».
========== Глава 22 ==========
Сложно было поверить в то, что еще утром он был так неприлично счастлив.
Когда Бутч открыл глаза, небо показалось ему ярче, воздух чище, кровать удобнее, а все потому, что в воздухе витал запах ее духов.
Сейчас он с прискорбием осознавал, что кожа чешется от грубых простыней, а в ноздри проникает только затхлый дух естественного склепа.
Неба же тут и вовсе не было.
Его застали врасплох – Бутч как раз шел на поиски своей ночной гостьи, легкомысленно насвистывая веселенький мотив, и поэтому не обратил никакого внимания на тяжелую, давящую тишину.
В деревне не раздавалось ни звука.
А потом сквозь безголосую пелену пробился тихий всхлип.
Сейчас Флетчеру было неловко за то, с каким рвением он помчался туда, откуда, по его мнению, раздавался звук. Он не мог объяснить себе, почему разум его отключился и в голове стучала одна-единственная мысль: это может быть Кессиди.
Потому что ты безмозглый влюбленный дурак, учтиво подсказал внутренний голос.
Безмозглый влюбленный агент команды Р, поправил себя Бутч, оглядывая свое окружение – безликих младших рекрутов, чьи имена даже он не мог запомнить.
Флетчер хмыкнул - это наверняка было взаимно, - но тут он встретился взглядом с Джеймсом Морганом, и ухмылка с его лица исчезла.
В глазах парня было столько гнева и ненависти, сколько никогда не было у Моргана. Он стоял на коленях между Джесси и своим кузеном, волосы упали ему на лицо, и из-за этой спутанной завесы на агентов команды Р с презрением смотрели зеленые глаза Морганов.
Словно Джеймс забыл, что не так давно сам был одним из них.
На Бутча нахлынула волна злости – как смеет этот мальчишка смотреть на него, как на предателя?
Что, по его мнению, должен был сделать Бутч, обнаружив главную площадь, битком забитую собственными коллегами? Броситься на них с воинственными воплями и до последней капли крови биться за пленных?
Такое поведение могло бы подойти, например, Кетчуму, который уже сейчас бился в сковывающих его веревках, как рыба в сетях. Тот бы, разумеется, и глазом не моргнул, даже не разобрался в ситуации, не оценил окружающую обстановку – тут же бросился бы на помощь друзьям, нагло проигнорировав тот факт, что большинство из них он знает едва ли сутки. Рука его привычно бы потянулась к поясу, где находятся покеболлы – и наткнулась бы на пустоту. Бутч не сомневался – в боевом угаре Кетчум даже имя свое способен забыть. А уж такую мелочь, как то, что все покеболлы со своими обитателями спокойно лежат в доме его матери – и подавно. Так бы история и закончилась, на весьма печальной для всех ноте.
Флетчер же был из другого теста. И, возможно, именно поэтому он сейчас не связан и не пленен в отличие от тренера-сорвиголовы.
«Есть такие ситуации, в которых клеймо предателя – не самый плохой исход»
Краем глаза он заметил то, что заставило всю его злость к Моргану бесследно исчезнуть – связанный по рукам и ногам Джеймс, приняв самую неудобную и немыслимую на свете позу, слабо сжимал непослушными пальцами ладонь Джесси, по-прежнему безучастной ко всему происходящему.
«Разумеется»
Джеймс ненавидел Бутча не за предательство, и даже не за внезапный захват мирных жителей. Это тоже скорее походило бы на Эша, с его глобальными представлениями о мире во всем мире, - Морган же мыслил куда как уже. Флетчер, по его мнению, предал Джесси – непростительное преступление!
У Бутча возникло желание бросить в сторону голубков какое-нибудь едкое высказывание, но тут весьма некстати в нем проснулась совесть. Он и сам бы волком смотрел на каждого, кто посмел бы обидеть Кессиди, только, произойди такое с ним, одним взглядом все не обошлось бы. Он медленно согнул и разогнул пальцы, с удивлением осознавая, что отдал бы полжизни за возможность сидеть там, среди побежденных, и крепко держать напарницу за руку.