И не быть Иудой.
Оставалось только надеяться, что с ней все в порядке, и она не попалась на глаза…
«Кому? Ее собственному боссу?»
Бутчу пришлось напомнить себе, что Кесс уговаривала его связаться с начальством. Перед тем, как ему окончательно внесло голову от запаха ее кожи. Велика вероятность, что это именно она вызвала сюда Джиованни с друзьями…
Но нет. Все это не укладывалось в голове, и верить в это ему совсем не хотелось. Кессиди могла говорить, что угодно, и просить его о чем угодно, но она не сообщала в штаб о находке в пещере. Она не могла так поступить, никогда не поступила бы… Да и способа связаться с поверхностью у нее не было – когда они появились здесь с Морганом, она уже была без того рюкзака, который получила при проведении инструктажа перед заданием. Рации у нее не было, да и желания вновь встать под знамена Джиованни заметно поубавилось, насколько мог судить Бутч после их… во всех смыслах жаркой ночи.
Но тогда – где она?
Поняла ли она, что что-то не так? Почувствовала, услышала ли неестественную тишину раньше всех остальных?
Может, ушла подальше от неприятностей – без него?
Бутч тряхнул головой, чувствуя, как от неразрешенных вопросов начинает ломить виски. Он только недавно вздохнул с облегчением, когда понял, что волноваться о судьбе напарницы нет причин, и теперь ему придется снова пройти все круги этого ада.
И Джеймс вместе со своей рыжей напарницей еще в чем-то обвиняют его? Они-то, по крайней мере, вместе…
Слишком загруженный собственными мыслями, чтобы заметить вокруг себя кого-то еще, Бутч пропустил тот момент, когда к нему подошел Джиованни.
- Отличная работа, Хатч.
- Бутч, сэр, - вяло поправил его Флетчер, изо всех сил стараясь не зарычать в ответ на тихие смешки за своей спиной.
Десять лет безупречной службы во имя черной репутации команды Р – а босс по-прежнему не может запомнить его имя?
Мелисса, например, ни разу еще не ошиблась, обращаясь к нему.
- Не важно, - небрежно бросил тем временем Джиованни, - главное – вы выполнили поручение, и это заслуживает награды. Будьте уверены, едва только мы вернемся в штаб, повышение не заставит себя ждать.
Лицо босса озарилось такой довольной улыбкой, что Бутч даже засомневался – не снится ли ему развернувшееся вокруг безобразие. Такое ощущение, что Джиованни Контини больше рад продвижению по службе своего агента, чем сам Бутч.
Однако причиной приподнятого настроения лидера команды Р оказалась сердитая, разозленная женщина, которую за руки тащили к ним двое рядовых.
- Ты – грязный ублюдок! – свирепо выкрикнула она, увидев перед собой разговаривающих мужчин.
Бутч вздрогнул. Задним умом он понимал, конечно, что это гневное высказывание относится к Джиованни, но что-то подсказывало ему, что и о нем самом Мелисса не лучшего мнения.
- И я рад видеть тебя, Мел. После стольких лет… - змеиная улыбка босса стала еще шире, - вот, значит, где ты отсиживалась последние двадцать лет? Бедняжка – такие жуткие условия… и все для того, чтобы я не нашел тебя?
- Отпусти их, слышишь? – Остин, вероятно, не была настроена обсуждать прошлое, - немедленно отпусти, они ничего не знают!
- Они знают достаточно, чтобы я не мог выпустить их отсюда живыми. А где же вторая часть основного блюда? – спросил Джиованни у агентов, озираясь по сторонам, - А, вот где ты, mio tesoro…
Бутч увидел его одновременно с Джиованни – маленького зверька, беспомощно свернувшегося клубком в углу стеклянной клетки – совсем не похож на великую Легенду, что совсем недавно подчинил себе разум Джессики и привел их сюда.
Зверек поднял на Флетчера большие грустные глаза – словно озера темных, горьких слез, - и это прошибло эровца сильнее, чем он мог бы подумать.
Они поймали Мью.
Бутч закусил губу. Они ведь этого и хотели, верно? Команда Р получила то, чего хотела, а значит, скоро они выберутся из этих каменных подземелий и забудут обо всем, что здесь произошло.
То есть, разумеется, выберется Бутч, но никак не оплетенные веревками ученые – у них с каждой секундой все меньше шансов на выживание. Да и сам Флетчер едва ли забудет все произошедшее - ему хватит одного взгляда в зеркало, чтобы вернуться сюда.
- Не смей, - прошипела тем временем Мелисса, осматривая клетку с покемоном глазами, полными безотчетного ужаса, - не трогай его.
- Почему же? – Джиованни вздернул бровь, и, словно бы случайно, провел ладонью по хромированной крышке стеклянного цилиндра с Мью, - этот малыш может оказаться очень полезен команде Р. Разве ты забыла? Мью обладает невероятной мощью, заключенной в такую хрупкую оболочку, весь мир склонит колени перед тем, кто сможет приручить его.
Мелисса поджала губы. Именно этими словами агент Остин когда-то уговорила мадам Босс на опасную и непредсказуемую экспедицию в Анды.
- Ты не сможешь приручить его. Никто не сможет.
- Я так не думаю, - небрежно бросил Джиованни, присаживаясь на корточки, чтобы лучше разглядеть плененного покемона, - тебе же как-то удалось, так ведь, Мел? И ты поможешь мне, не сомневайся.
Мелисса нервно сглотнула. Она была так бледна, что волосы и глаза ее казались почти черными на фоне белой, как сливки, кожи. Сломленная, коленнопреклонная, Мелисса стояла среди людей, ставших ей родными, среди тех, кто ожидал, что она сможет их спасти. Она – хранительница ключа от самого большого клада в истории человечества, она, сумевшая найти общий язык с Легендой. Эта женщина была в ответе за каждого человека, который сидел сейчас на холодном земляном полу связанным. В первую очередь – перед своей дочерью.
У Джиованни было слишком много рычагов, с помощью которых он мог бы управлять Мелиссой Остин.
- Ты свинья… - выдохнула она.
Бутчу пришлось признать, что он полностью солидарен с женщиной на этот раз. Впрочем, его не удивляло низкое поведение Джиованни – оно было весьма обыденным для людей, носивших алую букву на груди.
Контини же на это оскорбление лишь усмехнулся:
- Как тебе будет угодно, dolce…
Он поднялся, отряхнул идеально скроенные брюки от пыли, и пошел прочь от Мелиссы и Мью, разом потеряв к ним интерес. Джиованни знал, что теперь Остин вынуждена будет сотрудничать с ним, а раз так – то все препирания с ней – лишь трата времени.
Проходя мимо Флетчера, он задержался:
- Патч, будь так добр, отведи миссис Остин к ее дочери. Мы же не хотим лишить ее возможности осознать, что она может потерять, если не будет более сговорчивой?
- Я Бутч, - буркнул Флетчер в спину удаляющегося начальника, и отправился выполнять поручение.
Мелисса обожгла его злобным взглядом – таким ощутимым, что он почти почувствовал, как начинает дымиться кожа на щеках.
- Я отведу вас к Джесси.
Она ничего не ответила – не иначе, как решила объявить ему бойкот. Помощи его не приняла, сама поднялась на ноги, с достоинством Марии Антуанетты, идущей на гильотину.
Бутч вздохнул. Одно дело – Джеймс, его мнение никогда не волновало Флетчера, но Мелисса… Она действительно хотела помочь, осмотрела его ранение, когда они с Джесси только появились здесь, лично перевязала его… и посоветовала почаще находиться рядом с Древом.
Флетчер поднял взгляд и задумчиво посмотрел сквозь широкую крону дерева, прямо на тускнеющий уже «небосвод». Что-то странное было в этом растении, что-то необычное. Он заметил это еще тогда, когда впервые устроился между его корней вздремнуть. Рядом с Древом он чувствовал себя спокойней, уравновешенней. Словно был человеком лучшим, чем на самом деле.
А еще… что-то поменялось в нем. Что-то, под повязкой, которую он так боялся снять.
Как минимум, боль в отсутствующем глазу утихла.
Приняв решение, Флетчер торопливо нагнал Мелиссу, осторожно взял ее за локоть и развернул к себе, приблизившись так близко, чтобы никто больше не мог их услышать: