Истинная философия и божественная истина – термины обратимые. Религия, которая боится света, не может быть религией, основанной на истине или на философии, следовательно – она должна быть ложной. Древние мистерии были тайными только для профанов, которых иерофант никогда не искал и не принял бы в качестве прозелитов; посвященным же мистерии объяснялись, как только последняя завеса была удалена. Никакой ум, подобный уму Пифагора или Платона, не удовлетворился бы такой необъяснимой и непостижимой тайной, как христианский догмат. Может существовать только одна истина, ибо две малые истины по одному и тому же предмету могут образовать только одну великую ошибку. При существовании тысяч экзотерических, или популярных, противоречащих религий, которые размножились с тех дней, когда первые люди стали способными к обмену идеями, не было ни одной нации, ни единого народа, ни одного самого жалкого племени, которое не верило бы по-своему в незримого Бога, первопричину неошибающихся и ненарушимых законов, и в бессмертие нашего духа. Никакое вероучение, никакая ложная философия, никакие религиозные преувеличения никогда не могли вытравить этого чувствования. Следовательно, оно должно быть основано на абсолютной истине.
С другой стороны, каждая из этих бесчисленных религий и религиозных сект рассматривает божество по-своему; и, приписывая этому неизвестному свои собственные домыслы, она навязывает эти чисто человеческие продукты разгоряченного воображения невежественным массам и называет их «откровениями». Так как догматы каждой религии и секты часто в корне расходятся, они не могут быть истинными. А если они не истинны, то что они такое?
«Величайшим проклятием для народа, – пишет д-р Инман, – является не плохая религия, но форма верования, которая не допускает мужественного исследования. Я не знаю ни одной, находящейся под властью жрецов древних наций, которая не пала бы под мечами тех, кому не было дела до иерархов… Величайшая опасность, которой следует опасаться, происходит от тех духовных лиц, которые подмигивают пороку и поощряют его в качестве средства, которым они могут приобрести власть над своими приверженцами. До тех пор, пока каждый человек будет относиться к другим людям так, как он хотел бы, чтобы они относились к нему, и никому не позволит вмешиваться между ним и его Творцом, – все будет хорошо в этом мире»[215].
Глава III
Секты ранних христиан
КОРОЛЬ. – Давайте разберем все по порядку.
В. Шекспир, «Конец – делу венец», акт V, сцена 3
Он тот Единый, сам-себя-создавший,
Создатель сущего всего.
Во всем Он Сам Себя являет; нет смертного,
кто ВИДЕЛ БЫ ЕГО,
Тогда как САМ ОН видит все!
Владычица Афин, великая богиня!
Внемли, Афина! и на разум мой
Излей пречистый свет без меры твой,
Что излучает вечно лик твой ясный,
О, всемогущая Царица, свет прекрасный,
Что в странствиях земных меня переполняет
Священным жизненным огнем одушевляет!
Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом… Верою Раав блудница, с миром приняв соглядатаев (и проводив их другим путем), не погибла с неверными.
Что пользы, братия мои, если кто говорит, что он имеет веру, а дел не имеет? Может ли эта вера спасти его?.. Подобно и Раав блудница не делами ли оправдалась, приняв соглядатаев и отпустив их другим путем?
Сходство между ранним христианством и буддизмом
Климент описывает Василида Гностика как «философа, преданного размышлениям о божественном». Это очень уместное определение приложимо ко многим основателям более значительных сект, которые все впоследствии были поглощены той огромной смесью неясных догматов, насильно введенных Иринеем, Тертуллианом и другими, которую теперь называют христианством. Если эти секты должны называться ересями, то и раннее христианство само должно быть включено в их число. Василид и Валентин предшествовали Иринею и Тертуллиану, и у последних двух отцов было меньше фактов, чем у предшествовавших двух гностиков, чтобы доказать, что их ересь более правдоподобна. Ни божественное право, ни истина не привели к торжеству их христианства; только судьба благоприятствовала [ему]. Мы с полной обоснованностью можем утверждать, что нет ни одной из этих сект – каббализма, иудаизма, включая и нынешнее христианство, – которая не возникла бы из двух главных ответвлений единого материнского ствола однажды существовавшей всемирной религии, которая предшествовала эпохе Вед; мы говорим о доисторическом буддхизме[216], который впоследствии вылился в брахманизм.
216
Более подробно значение термина «буддхизм» поясняется Е. П. Блаватской далее; философия буддхизма представляет собой, согласно ее определению, эзотерическую философию, отличную от экзотерической религиозной философии. –