Гул поезда по рельсам не дал бы никому подслушать нас, но я все равно понизила голос.
— Думаешь, это все изменит? То, что мы сделали… для магов и их помощи людям?
Джонатан ответил не сразу.
— Не знаю, — сказал он. — Хотелось бы думать, что да. Мы вдвоем спасли около двадцати жизней. Если бы мы работали все вместе, то спасли бы всех. Пусть они обдумают это.
Вопрос, что тревожил меня с момента, как мы покинули холм, выбрался из моего горла:
— Я смогу рассказать папе о том, что умею делать, обо всем обществе…? Мне нужно что-то ему сказать.
Джонатан крепче обнял меня рукой.
— Пока ничего не говори. Мы еще не знаем, что будет с раскрытием общества… и убедит ли это правящих магов так поступить. Придется ждать.
— И что нам делать сейчас?
Его пауза была еще длиннее.
— Идти домой, — сказал он. — Я сначала поговорю со своими родителями, пойму ситуацию. Если твой папа доберется домой раньше нашей следующей встречи, сможешь сыграть смятение. Он с трудом верит увиденному, так что можно убедить его, что это была не ты.
Я не была в этом уверена. Он назвал меня по имени. Смотрел на меня.
— Я встречу тебя завтра после занятий, и мы поговорим с кем-нибудь из властей, — сказал Джонатан. — Тогда у меня уже будет ответ, обещаю. И мы сможем двигаться вперед.
В мире магии, а не в том, где я жила семнадцать лет? Как долго мне глупо врать папе? И даже если это изменится…
Я слушала гул поезда, а потом все же спросила:
— Думаешь, если маги раскроют обществу, что умеют делать, что мы можем делать, простаки примут нас?
— Вряд ли, — сказал Джонатан. Он не мешкал в этот раз. — Всегда кто-то будет бояться того, что им сложно понять. Ты же видишь, сколько у них конфликтов только из-за того, кто родился в стране. Но мы постараемся сделать лучше. Если не дать шанс, лучше не станет.
Всегда будет кто-то, кто боялся. Я закрыла глаза, вспомнила лицо папы. Слезы подступили к глазам.
А если он уже не сможет смотреть на меня как раньше?
* * *
Такси, оплаченное Джонатаном, высадило меня у моего дома. Я задержалась в теплом ночном воздухе у пекарни. Фонари гудели сверху.
Мне не нравилось быть одной ночью, но идти в квартиру, где мог уже ждать папа, не хотелось. От моей одежды все еще несло гарью. Придется выкинуть эти вещи. Будто потеря одних из любимых джинсов была большой проблемой.
Головная боль утихала. Я подумывала убрать запах чарами, но, как только сосредоточилась на магии вокруг себя, мысли разбежались.
Это было слишком, она вызывала зуд хуже, чем в торговом центре. Невозможно игнорировать. А если она станет громче, когда я попробую ее направить?
Я пошла к магазину на углу, купила пачку чипсов побрела обратно, не открыв пачку. Просто чтобы что-то было в руках.
Придется подняться. Я вдохнула, повернулась к лестнице и заметила фигуру, идущую ко мне по тротуару.
Знакомую фигуру. Я видела дядю Джонатана лишь раз и недолго, но было бы сложно забыть крупное туловище с квадратной челюстью на лице, которое, похоже, всегда было строгим.
Я напряглась, но, что удивительно, лицо мужчины смягчилось, когда он подошел. Он остановился в паре футов от меня, чтобы я не пугалась, и скрестил руки на груди.
— Мисс Эми Сандерс, — сказал он ровным и довольно вежливым голосом.
— Вы — дядя Джонатана, — сказала я, пытаясь понять, зачем он был здесь. В голову пришла мысль. — Вы… Он попросил забрать меня? — Джонатан так быстро сказал семье? Это уже происходило? Меня принимали в общество магов?
Сердце подпрыгнуло. Нет.
Я была не готова. Совсем.
Крупный мужчина попытался успокоить меня жестом.
— Тебе не нужно никуда идти, Эми. Я пришел узнать, могу ли чем-нибудь помочь тебе.
— Мне? — повторила я. — Я, эм… — я слишком устала, чтобы придумать хороший ответ. — Зачем вам это делать?
— Я служу всему обществу магов, — сказал он с тенью улыбки. — Ты туда входишь. Но ты, похоже, только недавно узнала о своей магии. Немного пугает, да?
Часть меня расслабилась от этих слов — от мысли, что кто-то понимал. Я ведь врала не только папе, но и Джонатану? Притворялась, что с магией мне хорошо, и не хотела видеть, как он посмотрит на меня, если я признаюсь, как мне становится страшно.
Но его дядя уже знал. И звучало так, будто это было нормально.
— Да, — сказал я, стараясь убрать дрожь из голоса. — Это довольно страшно.
Дядя Джонатана кивнул.
— Не удивлен. Могу лишь представить, как это все потрясает тебя. Но я могу помочь.
— Как?
Он указал на темно-зеленую машину в конце улицы.