Выбрать главу

Думала только о том, какие они у них, мои вот такие, а их? Вспомнила, как увидела в каком-то отрывке, мельком, что у девочки в фильме, там не губки, а будто цветочек какой. Вся она в складочках аппетитных, перегибах затейливых, линий и тканей. И еще, довольно крупная, а не лодочка. Скорее гребешок, большой, петушиный. Ух, как меня она возбудила! Я помню, что специально в класс биологии пошла, потом все репродукции птиц на больших таких плакатах и картинках разглядывала. Был там один петушок нарисован, ну точь в точь, с точно таким же, как у той девочки, губками. Только они у него свисали с головки, а у девочки той с того места, где надо. И я так увлеклась этим, что стала в книги к мамке заглядывать. Меня интересовало все. И как у нас там все устроено и как развивается и почему. Я стала читать, а там все на латыни. Я взялась за атлас человека. Лежал он и пылился до этого дома. Однажды мама меня застала за этим занятием, когда я разрезы промежности и вульвы разглядывала. Они так хорошо были нарисованы, талантливо. Не испугала меня, а присела рядом и стала пояснять. Помню, я такая была благодарная ей за понимание, за поддержку. А она мне в конце говорит, что мне надо латынь изучить, иначе я сразу запутаюсь. Вся медицина на латыни держится, знать ее надо хорошо. С того дня я стала латынь ту изучать, сначала сама, а потом даже на курсы пошла. Мама очень удивилась, но мне ничего не сказала. Потом-то она мне призналась, что впервые встретила человека, которому латынь зачем-то понадобилась, и он ее изучает добровольно. В институте, она говорит, все студенты ее просто ненавидели. А, тут? А она у меня, как ни странно, очень хорошо пошла. Училась, то я в школе все время отлично.

Теперь я осмысливала то, что произошло со мной и подругой.

Она ко мне рвалась, но мама ее не пускала. Тогда она мне такое письмо написала, что я, когда его читала, то все боялась того, что его мог кто-то, кроме меня прочитать. Она мне в таких своих чувствах изливалась. А, я? Я себя не понимала. Вспоминала ее губы, прикосновения, а вот так, как она? Не понимаю. Чего-то я в себе не понимаю. Целоваться и касаться ее тела нравиться, а вот все остальное, нет. Не привязывает как-то. Не тянет.

Вот к тому случаю, с ее мамой и тетей Ларисой привязывает и тянет, а к ней, нет. Странно. Тут реально, а там запретно, но тянет. Размышляю дальше. Почему же меня притягивает? Ага. Меня не просто по случаю виденного притягивает, нет, по поводу того, что они вместе. Наверное, целовались так, что забылись? Представила себе, как они целовались. Чувствую. То! Да, это то, чего хочу, к чему тянет. Признаюсь себе, впервые и сама эта мысль обжигает. Меня тянет к женщине! Вот она, правда! Вторая мысль совестливая. Я что же, лесбиянка? Нервничаю по этому поводу. Спросить то не у кого. Может у тети Ларисы? Она уже один раз меня вон как выручила. А может, это у меня семейное? Может от матери. Нет. Мать как заведенная, прямо с постели и крутится, крутится. Ей этого его завода хватает. А мне? Чего мне не хватает? Так и не придумала ничего. Решила, пусть само по себе, все образуется. Жизнь подскажет, так мама всегда говорила.

В школе не нахожу подругу. Говорят, ее мать забрала куда-то. И они на неделю уехали всей семьей. Девки сказали, что она очень переживала, что со мной не смогла увидеться.

Решила, что пока ее нет, сходить к Гадине. Она бы мне своим присутствием все дело могла бы испортить. Пришлось бы ей объяснять. Зачем я иду, да почему? А по правде сказать, я и не знала теперь, зачем я иду к ней. Витя мой почти растворился в детских воспоминаниях, а вот то, что она мне соперницей была, то нет, не растворилось.

Позвонила, попала на соседку, а та сказала, что Гадина дома бывает всегда, после шести вечера.

Иду к ней. Разоделась. Теперь я могла себе это позволить, так как мать и меня стала, в последнее время, одевать прилично. Лев зарабатывал, да и она тоже. Что-то они там закрутили на своей работе, центр какой-то коммерческий с родами и процедурами, консультациями и Лев там главный и мама там, тоже.