Ну, да ладно. Чувствую, что мне уже недолго оставаться девственницей. Кстати, что там у нас? Лезу пальчиками и тяну свои малые губки. Подняла глаза и вижу такую чудесную картину! Сразу по телу пробежало легкое волнение. Внизу потянуло, заныло. Да, вот еще что? Я сначала не хотела, а вот теперь решила, что в субботу пойду к этим свингерам. Как она там выразилась? Свиньям?! А чего я собственно хочу? Лишиться девственности по ее совету? Это за деньги, что ли? Наклоняюсь и грожу ей пальчиком.
— Смотри, мне! Проказница! Знаю, что тебе хочется? Перехочется! Не морщись, не прячься, а лучше мне посоветуй, какую прическу мне тебе сделать? Нельзя же такой лохматкой на люди выходить!
Начинаю прикрывать руками волосики там и примеряться с новой прической.
— Нет! Лысенькой, пока рано! Да и вызывающе. Ну, прямо, как у настоящей давалки. Так не годится! Надо поскромнее, оригинальней.
Руками прикрываю часть волосатого лобка и смотрю на фигурки, составленные из рук, сердечки, полоски, треугольнички. Нет, все не то. Чего-то не хватает. Ага, вспомнила! Надо посмотреть в литературе, с чем там девочки выступают, с какими прическами. Возвращаюсь в комнату и остаток вечера трачу, сначала на поиски, а потом на изучение порнографии. Это тоже из коллекции ее родичей. Листала, листала. Все, не то! Один раз, для общего развития можно, но я от этого не тащусь. В конце, концов, устаю и ложусь. Не буду я с ней ничего делать! Вот и будет это моим оригинальным началом. Раз уж девственница, то и вид у меня должен соответствовать. А там, посмотрим?
Утром меня будит мамин звонок. Она просит меня подойти к ней на работу, часам к десяти.
— Да, и пожалуйста, доченька, оденься скромнее, а не так как в прошлый раз. У нас комиссия, проходим аттестацию.
А потом добавляет.
— Председателем комиссии Ада Антоновна. Ты помнишь, я тебе говорила. Хочу тебя с ней познакомить. Поговорите. Она человек интересный и грамотный. Хочу, чтобы она тебя прощупала насчет института. Пообщайся. Тебе это будет полезно.
Ада Антоновна это мамин кумир. Мама с ней все время поддерживает профессиональные отношения от своей учебы в мединституте и так по жизни. Ада вела ее альтернатору и дала ей хорошую аттестацию. Вот и сейчас, она ее ждала и рада тому, что та председатель комиссии. Я это все понимаю. Может и правильно, но что-то в этой встречи чувствую подспудное. Наверняка мама ей обо мне все наговорила. А, собственно, что? Ну, что я такая, с мальчиками не дружу, что мне приятнее с девочками, а может и так, что я лесбиянка! Это понятно. Ну и, что я способная, но не управляемая и еще что-то в том, же духе.
Я надела деловой костюм и вовремя появляюсь в ее кабинете, где застаю их обоих за беседой. Мама сразу же меня представляет.
— А вот и моя доченька! Надюшка!
— Здравствуй милочка! Да, ты же уже настоящая баба! А то все доченька, доченька. Она мне сразу нравится.
— Да ты не обижайся, я знаю, что грубая я. Сама понимаешь, такая профессия и все время «Ножки шире, девочки, шире, расслабься»! Будто от этого у них там все сразу вернется и станет, как у маленькой девочки. — Смеется. Смеемся и мы. Причем, искренне.
— Ты, знаешь, милочка, у меня даже физиономия стала на эти вульвы похожая. Всю жизнь в них копошусь, будто другого занятия, для такой глупой бабы, как я, в этой жизни нет. Вот, смотри, какая я вся морщинистая, ну прямо как.. — И дальше она переходит на латынь. — Опять все смеемся.