— Тогда почему командир грузовика?
Пришло время Андрею поведать о странных событиях последних суток, что он и сделал, стараясь быть точным и последовательным, так как теперь ждал реальной помощи от этого умного и опытного человека. За все время его рассказа на лице Сандерса не дрогнул ни один мускул, не промелькнула даже тень удивления или каких-то других эмоций, но сейчас Андрей знал, что получил достойного слушателя, а потому не обращал на это внимания, еще раз переваривая массу событий, ощущений, тревог и догадок, выпавших на его долю.
Закончив свою исповедь, он выжидающе посмотрел на Сандерса, который в течение всего рассказа сидел неподвижно, как каменное изваяние, и только пальцы правой руки, методично постукивавшие по подлокотнику кресла и замиравшие в кульминационные моменты повествования, напоминали Андрею, что он здесь не один. После длительной паузы Сандерс спросил:
— Вы уверены, что изложили мне события со всеми деталями?
Андрей утвердительно кивнул. Еще бы! Многие из этих «деталей» едва не стоили ему жизни!
— В таком случае я предлагаю вам пройти в свою каюту и хорошенько отдохнуть.
С этими словами он поднялся из кресла. Андрею ничего не оставалось, как сделать то же самое и направиться к выходу. Заметив на его лице легкое разочарование, Сандерс сказал:
— Мы можем сейчас до хрипоты обсуждать происшедшее и выдвигать версии случившегося, но это ни к чему не приведет, поскольку исходной информации для выводов и оценок явно недостаточно. Через несколько часов мы состыкуемся с орбитальной станцией, а затем, воспользовавшись доставленным туда вами планетолетом, посетим колонию, и вот тогда вы мне будете нужны бодрым и энергичным. Так что отправляйтесь спать, когда будет нужно, я вас разбужу.
Удовлетворенный таким ответом, Андрей вернулся в свою каюту, выдвинул из стены надувную лежанку, которая тут же стала наполняться сжатым воздухом и через несколько секунд превратилась в мягкую и упругую постель, от одного вида которой у Андрея стали закрываться глаза. Завалившись на нее, он почувствовал себя на вершине блаженства. Воистину, все познается в сравнении, и порой какая-нибудь мелочь, которую раньше воспринимал как должное, а потому просто не замечал, может при определенных обстоятельствах доставить непередаваемое наслаждение. Сон моментально окутал сознание туманной пеленой, явно намереваясь одержать безоговорочную победу над суетной действительностью и погрузить своего пленника в мир образов и теней, намеков и догадок, который тем не менее, как утверждают ученые, является всего лишь отражением впечатлений, полученных в период бодрствования, а потому не может дать ответов на мучающие человека вопросы. Скорее наоборот, выползшие из подсознания, загонявшиеся туда тысячелетиями существования человечества страхи, предубеждения и суеверия слились с текущими событиями, образовав дикий коктейль, способный, наверное, даже довести до безумия. И, почувствовав это, сознание спохватилось и вступило в отчаянное сражение за адекватное существование, заставляя своего обладателя то, встрепенувшись, возвращаться в реальный мир, то снова проваливаться в омут гротесков и аллегорий, каждый раз принимающих все более правдоподобные формы.
И вот вымысел и реальность переплелись настолько, что, неожиданно очнувшись, Андрей несколько минут не мог понять, где находится, отделить события, действительно имевшие место, от бреда утомленного мозга. Сколько прошло времени? Что заставило его очнуться? Был какой-то раздражитель, какой-то внешний еле различимый звук? Или нет, просто очередной кошмар заставил сильнее биться сердце? Полежав еще минуту, Андрей окончательно проснулся, несколько раз глубоко вздохнул, выровнял сердцебиение и открыл глаза. Все-таки был какой-то посторонний звук, на который среагировали обострившиеся чувства и инстинкт самосохранения, послав импульс пробуждения своему владельцу.
По опыту космических полетов Андрей знал, что случайные, ничего не значащие, посторонние звуки могут быть только в старой избушке на курьих ножках, а на корабле каждый звук имеет конкретный источник и вполне определенные последствия, которые могут оказаться плачевными. Поэтому давно приучил себя не пропускать мимо ушей ничего, находить объяснение любому, даже самому безобидному шороху. И теперь, усевшись на постели, он пытался вспомнить характер и направление этого звука. Возникшая догадка заставила его подняться и, подойдя к двери каюты, нажать клавишу открывания. Ничего не произошло, и только окрасившаяся малиновым, а не зеленым цветом клавиша недвусмысленно утверждала, что дверь каюты заблокирована с центрального пульта. Неужели он так лопухнулся, и Сандерс не тот, за кого себя выдает? Или здесь ведется какая-то еще более сложная игра? Желая прояснить ситуацию, Андрей подошел к терминалу и вызвал рубку управления. На экране появилось недовольное лицо Сандерса, открывшего рот, чтобы что-то сказать, но Андрей опередил его, сухо спросив: