– А где Тео? – спросила Гермиона у Гарри, который вяло ковырялся вилкой в тарелке.
– А ты разве не знаешь? – удивился он.
– Конечно, не знаю, – огрызнулась Гермиона. – Я вернулась минут как пятнадцать назад.
– Они подрались, – ответил Гарри. – Нотт и Малфой, – пояснил друг. – Не знаю, что там было, но сама Макгонагалл спустилась в подземелья. Нотт уже четвертый день в больничном крыле. Это все, что мне известно.
– А Малфой?
– Это все, что тебя волнует? – Гарри изогнул бровь.
– Ну про Тео ты мне уже рассказал, хотелось бы узнать про второго участника, – безразлично ответила девушка.
– Ни царапины, – Гарри пристально посмотрел на подругу. – Говорят, что Нотт даже не сопротивлялся.
– Что?
– Что слышала, Гермиона, – Гарри отпил из кубка розоватую жидкость. – Когда Нотта нашли, на нем даже живого места не было, а на Малфое ни царапинки, если не считать разбитых кулаков. Как думаешь, какая муха их укусила?
– Я не знаю, – Гермиона выглядела встревоженной и напуганной. Она кинула взгляд на слизеринцев – Малфоя среди них не было. Но она наткнулась на такой же тревожный взгляд Блейза. – Мне нужно к Теодору, пока еще открыты посещения.
– К нему нельзя, – Поттер поник.
– Мне можно.
– Никому нельзя, – тихо говорит Гарри.
– Гарри, я навещу Тео, и никто не посмеет меня остановить, – безапелляционно заявляет Гермиона.
– Гермиона, в конце пятого курса в министерстве появился Волан-де-Морт.
– Ну да, я знаю, – нетерпеливо повела девушка плечом.
– Меня тогда перестали считать чокнутым, если ты помнишь.
– Ближе к делу, Гарри..
– Но были люди, которые думали, что все это просто… шутка.
– Ближе к делу.
– Продолжали отрицать его возрождение и…
– Гарри!..
– Вся школа знает, что Нотт – новоиспеченный Пожиратель.
– Ох, Мерлин, – Гермиона запустила ладони в свои кудряшки.
– Теперь все знают, что Лорд Волан-де-Морт действительно вернулся, ведь Теодор слишком молод, чтобы…
– Я поняла. Дай мантию, – просит Гермиона.
– Гермиона, вдруг ты совершаешь ошибку?
– Дай мантию, Гарри.
– Я тоже ему доверился. Я знал, что он Пожиратель, но все равно…
– Гарри, или ты даешь мне мантию, или я пойду к нему так.
– Почему я знал, что ты сразу к нему помчишься, – Гарри порылся в кармане и передал девушку сверток через стол.
– Потому что он мой друг, логично же.
– Только друг?
– Гарри, это мое дело.
– Удачи, Гермиона, – Поттер промокнул рот салфеткой и покинул Большой зал.
Гермиона пошла следом и не видела, как Блейз тоже направился за ней.
– Как ты меня напугал, – вздрогнула она, когда его ладонь легла на ее плечо.
– Я не хотел, – заискивающе улыбнулся мулат. – Ты так спешишь?
– Хочу навестить Тео, – улыбнулась гриффиндорка.
– К нему не пускают, – грустно сказал Блейз.
– У меня есть способ, – она загадочно продемонстрировала сверток с мантией. – Что случилось?
– А ты разве не зн… – он осекся. – Ну да, не знаешь, – самому себе ухмыльнулся Блейз.
– Я знаю про драку и про то, что вся школа знает о Тео.
– Тогда ты все знаешь, – развел руками Блейз.
– Но почему Малфой вообще его избил? Почему Тео не сопротивлялся?
– Пойдем, – он шагнул в нишу под гобелен. – Люмос.
– Люмос, – Гермиона шагнула следом.
– Я сам не уверен, но кажется, они подрались из-за тебя.
– Что? – Вытаращила глаза Гермиона. – Зачем?
– Ты правда не понимаешь? – Блейз как-то сочувственно на нее посмотрел. – Ты им обоим нравишься, если ты не заметила.
– Не заметила, – Гермиона сжала зубы.
– Теодор заявил, что вы переспали, и Малфой попросил не трогать то, что принадлежит ему.
– Принадл… Что?! – Вскрикнула Гермиона.
– Тише, – осадил ее Блейз.
– Но я не вещь, Блейз!
– Вы прятались, шифровались с Малфоем, неужели вы думали, что никто об это не узнает?
– Мы не… Ох, Мерлин, об этом что, все знают?
– Мы позаботились об этом. Никто не помнит.
Гермиона облегченно выдохнула.
– Но как все узнали о Тео?
– Мадам Помфри. Я не смог замаскировать татуировку.
– Что же будет? – Риторический вопрос повис в воздухе.
– Не думаю, что его отправят в Азкабан, если ты об этом.
– И об этом тоже.
– Говорят, приходили из министерства, но директор запретил допрашивать Нотта без его присутствия. Он все же несовершеннолетний.
– Мне срочно надо к Тео, – решает Гермиона. – Поговорим завтра, хорошо?
– Хорошо, – грустно ответил Забини. Свет на конце волшебной палочки стал тусклее.
– Все хорошо?
– Нет, Гермиона, все совсем не хорошо.
– Что случ?..
– Ты спрашиваешь, что случилось? – Он рассмеялся. – Ну что ж, я тебе отвечу, если ты, кошечка, никак не можешь понять.
– Блейз, – Гермиона начинает пятиться, но Забини делает резкий выпад, и девушка уже прижата к каменной стене.
Палочки светят вниз, поэтому его лицо в полумраке.
– Ты понравилась двум слизеринцам, – начинает повествование Забини. – Я привык к высказываниям на твой счет со стороны Драко, а теперь представь, как я удивился, когда они резко поменяли направление. Хорошо, что Нотт не любитель поговорить по душам, я был избавлен от подробностей.
– Блейз…
– Я сказал, ты понравилась двум слизеринцам? Я соврал, – продолжал Блейз. – Неужели ты думаешь, что после того, как я узнал тебя получше, я тоже не влюбился в тебя?
– Блейз…
– А теперь ответь на свой собственный вопрос – что же будет?
– Блейз…
– Гермиона, – его палочка падает на пол, а руки сжимают ее талию. – Я все думаю, если ты можешь изменять Нотту с Драко, то почему ты не можешь со мной?
– Что? – Ахает она. – Остановись, – просит она, когда его губы целуют ее шею. – Остановись, – увереннее повторяет она.
– Не могу.
Ее палочка тоже упала вниз.
– Блейз, ты не должен… Ты ведь понимаешь, – Гермиона пытается увернуться.
– Да, Гермиона, я себе тоже самое говорил. Не один раз, – аккуратно он берет ее лицо в ладони и заставляет посмотреть в свои темные глаза. – Каждый гребаный вечер я говорил, что это неправильно. – Он глубоко и медленно выдыхает. – Неправильно, что слизеринец общается с гриффиндоркой, – целует ее скулу. – Неправильно, что слизеринец открыто заявляет об этих отношениях, – поцелуй в уголок губы. – И совершенно неправильно, хотеть девушку друга, – внимательно смотрит на нее. – Но почему-то эта девушка спит с другим другом, – жадный поцелуй. Губы в губы. Он так резко опустился на ее губы, что Гермиона невольно застонала.
Как только он отстранился от нее, она тут же выпалила:
– С Малфоем у нас все сложно.
– А почему не с Теодором? – прищурил он глаза.
– Потому что… Блейз, пожалуйста, не мучай меня. Мне очень стыдно, а ты только…
– Что я? Лицом не вышел? До Малфоя не дотягиваю?
– Нет, ты очень красив, – Гермиона пытается удержать слезы. – Но мы ведь друзья, правда?
– А если я не хочу быть твоим другом?
– Почему? – Она не понимает, что происходит, почему он не хочет с ней дружить.
– Потому что я хочу быть больше, чем твоим гребаным другом, понимаешь?
– Нет, – всхлип.
– Кошечка, я хочу тебя.
– Ты не серьезно, Блейз, – слезы крупными горошинами текут по ее лицу. – Мерлин, скажи, что ты несерьезно.
Вместо ответа он кладет ее ладонь на свой пах:
– Несерьезно? – губы растянулись в грустной ухмылке.
– Но ты ведь с Панси, – Гермиона не верит, что это происходит.
– В этом и проблема, Грейнджер, что это не помогает. Она не ты. Весь этот чертов мир тоже не ты.
– Блейз…
– Голод. Грейнджер, это как голод. Но я не могу его утолить с другими, – его рука властно приподняла одну ее ногу.
– Прошу тебя, остановись, – она так преданно смотрит ему в глаза, что Блейз не выдерживает и просит: