– Тебе понравится, – успокаивает ее Забини. – Это приятно.
– Н-не д-д-думаю, – не соглашается Гермиона.
– Нотт, что, не ласкал тебя там? – Забини замер в предвкушении, и просиял, когда она отрицательно покачал головой. – Тогда я буду первым, – его язык коснулся напряженного колечка ануса.
Она хотела возразить, но Драко рукой зажал ей рот, в результате чего из горла вырвалось сексуальное “м-мм-м-ммм-м”.
К своему стыду Гермиона даже была признать, что это было не так страшно, не так больно, а наоборот, довольно приятно, что заставляло щеки алеть от осознания.
Блейз уже вошел во вкус, вошел в ритм, поэтому Драко с невозмутимым лицом передал ему бутылек со смазкой. Гермиона вздрогнула, когда холодная жидкость растеклась по промежности.
– Не нужно, Блейз, – просит Гермиона, когда он начинает пальцем массировать анус.
– Гермиона, мне так жаль, – говорит он.
– Блейз, все хорошо, – нервно улыбается она. – Я все пойму, просто остановись.
– Гермиона… я не могу, он подсыпал в огневиски зелье.
– Извращенец! – взвизгнула девушка и попыталась на ощупь ударить Драко, но он увернулся.
– Десерт, Грейнджер, – он развернул ее лицо, с силой обрушиваясь на ее губы.
Ее шея уже в красно-фиолетовых отметинах от его губ, но Малфою этого казалось мало. Он хотел всему миру заявить на нее права.
А Грейнджер поневоле захотела секса. Не просто секса, а жесткого и грубого. Желание нахлынуло внезапно на крайней стадии возбуждения, когда Блейз одновременно засунул в каждую из ее дырочек по три пальца.
– А вдруг она не хочет? задался вопросом Блейз.
– Блейз, она течет, как гриффиндорская сука, – ответил Драко. – Я даже отсюда вижу, что твои руки покрыты ее соками.
– Даже по ногам течет, – самодовольно улыбнулся Блейз.
– А ты посмотри на соски, – Драко щелкает по ним пальцам, заставляя Гемриону застонать. – Сам понимаешь, пока сука не захочет, кобель не…
– Тогда чего мы ждем? – Блейз рванул себя за ремень.
Пока Блейз быстро освобождался от одежды, Драко развернул девушку лицом к себе. Она не успела сказать и “Ой”, как он уже толкнулся в ее хорошенько увлажненное влагалище.
Драко улыбнулся другу, когда заметил, что он уже голый стоит и подрачивает свой член. Впившись в губы Грейнджер, он стал заваливаться с ней на диван, занимаю удобную для них с Блейзом позу. Малфоевские руки прижали к своему торсу хрупкое женское тело, и только тогда Блейз тоже залез на диван. Возбужденным взглядом он осмотрел друга, что лежал на спине, и прижатую к его груди Гермиону, которая постанывала от каждого толчка.
Поудобнее разместившись между ног друга, он положил руки на бедра Грейнджер, заставляя ту прогнуться в таком желанном для него углу. Драко замер в ней, позволяя другу проникнуть в девушку.
Он аккуратно, миллиметр за миллиметром, толкался в нее, стараясь минимизировать боль. И этого у него получалось. У Гермионы даже промелькнула мысль, что анальный секс может быть не таким отталкивающим, каким был с Драко.
Когда Блейз до упора вошел, Драко стал тоже несильно толкаться в ней, чем вызвал у Гермионы звонкий стон. А когда Блейз ему вторил, она громко простонала.
Это был не первый такой опыт у слизеринцев, поэтому они довольно-таки быстро нашли удобный угол и вспомнили любимый ритм.
Комната огласилась ее хриплыми стонами, которые Блейз иногда разбавлял своими.
– Как же это охуенно, – в каком-то экстазе воскликнул мулат, чем вызвал усмешку у Драко.
– Как в старые добрые времена, Блейз? – Хмыкнул Драко, вместо ответа Блейз лишь закрыл глаза, наслаждаясь моментом, которому больше не суждено повториться.
Малфой же совершенно не получал удовольствие от процесса. В его голове это выглядело намного лучше, но реальность заставляла тонуть в ревности. Он прекрасно осознавал, что Грейнджер, его Грейнджер, периодически спит с его другом, и он практически смог с этим примириться, особенно после того, как самолично превратил лицо Теодора в кровавое месиво. Но сейчас второй его лучший друг вальяжно вколачивался в хрупкую Гермиону сзади.
Зачем? Почему? Какого хера?
У Драко было так много вопросов и не было ни одного ответа.
Он смотрел в карие глаза ревности, но даже себе не мог признаться в столь постыдном чувстве. Сердце кололо каждый раз, когда Гермиона вздрагивала от толчков Блейза. Хотелось попросить его остановиться, а лучше уйти. В идеале – запустить Авадой, но к сожалению, в школе такое было запрещено, как и во всем мире.
Он вздрогнул, когда Гермиона крепче сжала его плечи. Извращенный мозг представил, что она сама, добровольно, к нему прильнула. Он вздрогнул еще раз, когда она прикусила кожу на его плече.
– Все хорошо? – обеспокоено спросил Драко шепотом.
– Все совсем нехорошо, – едва слышно ответила она.
Он в пятый раз пожалел, что вообще решился на это, но рваные толчки друга вывели его из этих размышлений.
– Просто потерпи, – шепчет он ей на ухо, бегло целуя мочку.
– Больно, – всхлипнула Гермиона.
– Мне так жаль, Грейнджер, – он стал слишком часто говорить эту фразу ей.
Блейз кончил внутрь и сразу же поспешил выйти из нее. Мощная волна удовольствия прошла, оставляя горькое осознание того, что только что произошло. Он сел на пол, спрятав голову в коленях. Было больно.
Малфой же поспешил поменять позу. Теперь Гермиона лежала на спине, стукаясь головой об подлокотник дивана при каждом его толчке.
– Катись к черту, – запоздало ответила Гермиона. Ей было так больно, что было никак. Больно физически. Отвратительно морально. Но ее личный ад не заканчивался, потому что утром она должна будет делать вид, что у нее все в порядке.
Она была на грани потери сознания, и Драко это видел. Но вместо того, чтобы прекратить это истязание, он, наоборот, стал более медлительным, но при этом толчки стали более глубокими, более грубыми и дерзкими. Она морщилась и периодически роняла болезненные стоны. Боль не позволяла отключиться.
Гермиона была готова поблагодарить Малфоя, когда тот ускорился. Но язык просто не поворачивался сказать подобное своему насильнику.
– Пожалуйста, кончи поскорее, – просит девушка. Он на секунду замер, а потом снова начал медленно толкаться. До боли медленно. – Подонок, – выпалила Гермиона и закрыла глаза.
Она твердила себе, что все это неправда, что это очередной кошмар. Что стоит немного потерпеть, и она проснется в собственной кровати. Но его руки, сжимающие ее тело, утверждали обратное. Она совершенно потерялась, ведь чувства не соответствовали мыслям.
Она еще раз попыталась убедить себя, что это кошмар. Та самая трансформация, где милый сердцу Нотт сменяется на ублюдка Малфоя. Очередной кошмар, не более. Она пыталась вспомнить нежные прикосновения рук Тео. Как трепетно, почти невесомо, он ее касается кончиками пальцев, посылая электрические импульсы прямо в мозг. Он не просто смотрит на нее, он видит ее насквозь, пронзая своим синим взглядом, но ей не холодно, ей жарко, практически горячо.
Ей нравилось смотреть на его правильные черты лица. Ей нравился смуглый, всегда загорелый оттенок его кожи. Он ей нравился всем – внешностью, манерами, воспитанием. А больше всего на свете ей нравилось то чувство, которое плескалось в его невероятных глазах. Ей бы очень хотелось, чтобы в ее карих, он тоже заметил отражение этого. Мозг взорвался яркими красками, когда она осознала, что он не просто ей нравится или она влюблена. Она любила Теодора Нотта. Любила первой, искалеченной болью, любовью.
Когда она в следующий раз открыла глаза, то она уже лежала на кровати в своей комнате.
– Приснится же такое, – выдохнула девушка и попробовала сесть. Тело тут же пронзила болезненная судорога. – Как же больно, – сморщила она нос.
– Так рад видеть тебя в сознании, – хмыкнул Драко, входя в ее комнату. Он был только в уютных серых штанах, что служили ему пижамой. – Знаешь ли, не особо приятно трахать бесчувственное тело, – обиженно добавил он.
– Но тебя ведь это не остановило, не так ли? – с ненавистью произнесла девушка.