– Да что ты!
– А знаешь, почему ни ты, ни, блять, Гермиона меня не понимаете? – он выждал паузу, давая этим двоим хоть что-то сказать, но они молчали и лишь переглядывались. – Потому что, блять, у вас нет семьи.
Ударил по самому больному. По тому, что не затягивалось.
– Как ты смеешь, Рон? – Гермиона не могла поверить этому.
– Твои родители умерли, а твои и не помнят тебя. А что будет с моими? – Рон был готов заплакать. – С братьями? С Джинни? Вы думали об этом?
– И что ты предлагаешь? – тихо спрашивает Гарри.
– Надо все это… заканчивать.
– Так мы это и делаем, – Гарри не понимал, к чему клонит Рон.
– Без меня теперь, – тихо-тихо говорит Рон.
Тишина. Слышно даже, как кровь бежит по венам.
– Тогда уходи, – Гарри показывает на выход из палатки. – Прямо сейчас.
И он ушел. Не оборачиваясь. Не думая. Не сожалея. Развернулся и ушел, оставляя за собой выжженное поле.
Три дня. Гарри дал им три дня, чтобы прийти в себя. А на четвертый день она сама подсела к нему.
– Ну, хвост по ветру, Гарри, надо идти за крестражем.
– Ты правда знаешь, где они?
– Я знаю, где находится медальон.
– Шутишь? – Гарри не может в это поверить. Отчаянно хочет, но не может. Потому что больно разочаровываться.
– Вот, помнишь, ты достал это из мусорки? – она протянула ему выпуск Ежедневного пророка. Ему, наверное, было несколько месяцев.
Они не могли позволить себе выписывать его или же купить. Их разыскивали. Не подростки, а опасные преступники. Но Поттер знал, что Гермиона умирает без новой информации, поэтому не брезговал порыться в помойках, чтобы достать какую-либо газетенку.
– Да, – он повертел издание в руках.
– Вот смотри, – она поискала нужную статью, забрав журнал себе. – Мы тогда долго обсуждали вот это.
– Да, новая политика Амбридж, – Гарри повел плечами, чувствуя досаду. – Какая она мерзкая и глупая. Жаль, что кентавры не грохнули ее тогда в лесу.
– Возможно, – улыбнулась Гермиона. – Но хорошо, что не грохнули.
– Серьезно? Гермиона, если ты забыла, то это именно она объявила нас нежелательными лицами.
– Я все прекрасно помню, – Гермиона нахмурилась. – Я читаю книжку или журнал от корки до корки. А ты?
Гарри не понимал, к чему клонит Гермиона. Но она выжидающе смотрела, и он ответил:
– Я смотрю картинки в журнале. И если мне нравится, я читаю.
– Угадаю – Амбридж ты не рассматривал?
– Мне хватило на пятом курсе, – Поттер закатил глаза.
– Зря, – Гермиона в ответ фыркнула. – Теперь рассмотри, – она кинула Пророк ему на колени.
Он стал вглядываться в колдографию, но так ничего и не понял. Поттер даже прочитал небольшую статью. Дважды прочитал. Но так и не понял. Снова вернулся к небольшой колдографии, и все равно что-то упускал.
– Сдаюсь, – улыбнулся Поттер. – Что тут нужно было увидеть?
– Нет, Гарри, – качает головой Гермиона. – Учись сам добывать информацию.
И Поттер снова склонился над Пророком.
– Он все время был у нее? – Гарри поднимает на девушку не верящие глаза. – Крестраж все время был у нее?
– Кажется, нам пора навестить Министерство Магии, – в ответ улыбается девушка.
– Как ты до этого додумалась? – Гарри был восхищен хваткой подруги.
– Случайно вышло, – Гермиона не кривила душой и не придумывала эпичную историю. – Я хотела его пустить на розжиг костра, но случайно обратила внимание.
Немного недоговорила. У нее тогда опускались руки. Она была настороже, пока ребята были в палатке. Они сменялись каждые четыре часа. На нее что-то нашло тогда, и она упала на колени.
– Пожалуйста, ну пожалуйста, – отчаянно молила Грейнджер. – Дай мне знак. Любой.
Она сама не понимала, у кого и что просит. Как в этом темному лесу можно было найти знак. Тем более они пользовались чарами, которые не позволяли так просто засечь их.
Ветер. Она вздрогнула, когда его нежные порывы обдали ее кожу. Такая нежность. Гермиона прикрыла глаза, пока струя теплого воздуха ласкала щеки. Если бы она не была реалисткой, она предположила, что это не ветер, а чье-то дыхание. Знакомое до боли. Но она была реалисткой. Хотя это не помешало мурашкам взять свое начало где-то за ухом, а затем побежать вниз.
Казалось, сама природа что-то тихо нашептывала ей на ухо, успокаивая. И Гермиона вняла этому тихому бормотанию. На душе стало спокойнее, словно порыв воздуха прошел сквозь нее, забирая тревогу.
Ежедневный пророк выскользнул из расслабленных пальцев. И когда Гермиона наклонилась за ним, она жадно вдыхала запах кофе. Кофе и цитрусов. В голове сразу промелькнула мысль, что надо совершить вылазку за продуктами, а то трансформированные коренья заставляли мозг выдумывать все эти несуществующие запахи.
Пророк раскрылся на пятом развороте. Гермиона хотела было пустить его в топку, но замерла. А вдруг это знак? А потом ее глаза широко распахнулись, и она побежала к мальчишкам:
– Я знаю, что мы ищем, – Гермиона ворвалась в палатку.
Спустя десять дней они лежали на какой-то поляне и громко-громко смеялись. В руках у Гарри был зажат настоящий медальон.
– Расскажи, расскажи еще раз, – просила Гермиона, утирая кончиком рукава влажные от смеха глаза.
– Ну я такой наклоняюсь к ней и прошу рассмотреть поближе, а она такая расплылась в своей жабьей улыбке.
– Ой, сердцеед, – громче рассмеялась Грейнджер.
– Ну она такая вкладывает свой медальон в мою ладонь, и тут действие зелья заканчивается, и я начинаю превращаться обратно, – смеялся Поттер.
– Ой, не могу, – также смеется девушка.
– Она так забавно затряслась, вот честно, думал, что она прям там окочурится, – Гарри уже держался за живот. – А потом она как завопит “Полукровка-а-а-а”, и я аж растерялся.
– Повтори, что ты сделал?
– Ну я ей два пальца в рот засунул, – Гарри уже не мог членораздельно говорить и задыхался от смеха. – И она в обморок грохнулась. Ну я быстренько и выпил еще одну порцию, а дальше ты знаешь.
Но они еще раза три-четыре пересказывали эту историю друг другу. Это была первая большая победа, но ее было не с кем разделить. Смеялись и плакали. Улыбались и шмыгали носами.
– Но как нам теперь его уничтожить? – Гарри задал вопрос небу.
– Не знаю. У нас нет ничего способного это сделать, – Гермиона перестала смеяться и резко села на траве.
– Как думаешь, где остальные? – Гарри тоже сел.
– Я не знаю, – прошептала Гермиона и придвинулась к Гарри. В следующее мгновение она положила голову ему на плечо. – Я не знаю, – повторила девушка, смотря вдаль.
Радость прошла. Пришла реальность. Они чувствовали себя усталыми и выжатыми, как лимон.
Она повернулась к нему, чтобы сказать, что дальше будет легче, ведь начало уже положено, но ее губы скользнули по его губам. Он тоже повернулся к ней, чтобы сказать что-то аналогичное.
Оба двинулись назад, но вот ладонь Поттера инстинктивно подалась вперед, навстречу ее щеке. Одними губами девушка прошептала “Да”, и в это же мгновенье Гарри коснулся ее алых губ.
Долгожданное облегчение. Недосып, бессонные ночи подготовки, осадок после предательства Рона, успешная вылазка в Министерство – и сейчас все это выплеснулось в жадный поцелуй.
Было неловко ровно до того момента, пока она не запустила свои ладони под его футболку.
– Гермиона, – Гарри прерывисто дышал, – ты ведь понимаешь, что это неправильно?
– Да.
– Мы ведь друзья, – Гарри разрывают совершенно противоречивые чувства.
Он не хочет ее оттолкнуть, нет. Он просто хочет отодвинуть ее подальше. Потому что это неправильно. Но вместо это пальцы сильнее сжимают ее талию, удерживая рядом.
Она никак не комментирует. Лишь сильнее держится за край его футболки.
– Если ты не хочешь, мы можем не… не делать этого, – наконец выносит свой вердикт девушка.
– Хочу! – с жаром восклицаем Поттер. Он снова к ней потянулся, но замер на полпути. – Просто скажи, что мы останемся друзьями.
Вместо ответа она целует его.
Самозабвенно. Это влажный и соленый поцелуй. И такой нежный.